Илья Деревянко - Похититель душ

– Браво! – саркастически улыбнулся я. – Лихо вы своих мочите! Может, ты, Дэвид, и сам повесишься за компанию?!

– Не дождешься, – отрезал церэушник. – Я буду жить долго, счастливо, купаясь в роскоши, а вот твоя участь крайне незавидна! Тебе придется рассчитаться за моего брата. Оставшаяся часть твоей жизни превратится в сплошной кошмар! – В черных глазах американца вновь вспыхнуло агрессивное безумие.

«Э-э-э, да он не просто психопат! Натуральный маньяк! Столько жертв и усилий ради обыкновенной мести. Причем не государственному деятелю, а рядовому оперативнику, рабочей скотинке! Будь он чеченцем – тогда еще понятно, но янки вроде считают себя цивилизованным народом».

– Ты считаешь меня сумасшедшим? – словно прочитал мои мысли Дэвид. – Напрасно! Я в здравом уме, в твердой памяти. Никогда не ставлю личные счеты превыше дела. Если бы мероприятия по захвату тебя в плен хоть как-то угрожали проекту, я бы отказался от мести. Но они не угрожали. Напротив! Мы в данном случае соединили приятное с полезным. Во-первых, уничтожили рябовский отдел – одно из наиболее опасных подразделений ФСБ. Вы, полагаю, были уже близки к раскрытию нашего инкогнито. Не сегодня завтра вам бы пришло в голову поискать связь не между зомби, а между их жертвами. И выяснилось бы, что наши акции всегда были направлены против конкретных людей (либо их близких). Остальных убивали до кучи и для запутывания следов... А люди эти являлись сотрудниками одной закрытой научно-исследовательской лаборатории, разработавшей по нашему заказу «The thief of souls». Лишние свидетели нам ни к чему, тем более – жаждущие получить обещанное им сказочное вознаграждение! Хе-хе, хе-хе, хе-хе...

«Точно маньяк!» – утвердился в своем мнении я.

... – Гусев, как уже упоминалось, стал не нужен, – хихикал и гримасничал Либерман. – Поэтому его использовали в качестве приманки для тебя и твоих коллег. Без вас Рябов не столь опасен, хотя и до него доберемся. – Американец вдруг замолчал, вперившись в меня горящими глазами.

– Ты, наверное, удивляешься, почему я так откровенен?! – поиграв в «гляделки» минуты две, тихо молвил он. – Да потому, что ты фактически не существуешь! Спустя несколько часов ты превратишься в тупое, вонючее животное, спятившее от ужаса и страданий! Нет, это не заурядные пытки, о которых ты сейчас подумал. Все организовано на основе новейших компьютерных технологий. Ты, Корсаков, выступишь в роли подопытного кролика при испытании программы «Виртуальный ад», созданной моим заместителем, профессором Зиновьевым. По стечению обстоятельств программа завершена вчера вечером, за полчаса до того, как Михайлов приволок тебя в нашу штаб-квартиру. Мы дождались лишь твоего пробуждения. Ну, хватит болтать. Добро пожаловать в преисподнюю! – Дэвид сделал знак «гориллам», и те выкатили стол в широкий, облицованный синим кафелем коридор. Я сохранил непроницаемое выражение лица, но поджилки у меня предательски затряслись, а кожа покрылась густым пупырчатым ознобом. «Конец! – мелькнула обреченная мысль. – На сей раз не вырваться. Ребята погибли, Рябов тяжело болен, прийти на выручку некому. Господи! Умоляю! Пошли мне быструю смерть!!!»

– И-и-и раз!.. И-и-и два!.. И-и-и три! – Рыжие, похожие на Чубайса черти с размаху макали меня в бассейн с соляной кислотой. Это продолжалось уже целую вечность. С тех пор как меня вынули из гигантского, сверхмощного холодильника, где я тоже просидел вечность. Глаза мои давно вытекли, кожа облезла, мясо отваливалось кусками, а оставшаяся на костях плоть вибрировала невыносимой болью. Кричать я не мог: горло, небо, язык, губы сожрала кислота.

– И-и-и раз!.. И-и-и два!.. И-и-и три!..

Профессор Зиновьев – кругленький лысый живчик с кривым носом – наглым образом обманул своего начальника – сумасшедшего Дэвида Либермана. Когда, миллиард лет назад, стол на колесиках привезли к нему в кабинет, он отправил меня не в виртуальный ад. А в самый что ни на есть настоящий. Дело было так. Сперва профессор вежливо поздоровался с Либерманом, и между ними состоялся краткий разговор по-английски:

Либерман: Сбоев не будет?

Зиновьев: Надеюсь, нет.

Либерман: Надеетесь?!!

Зиновьев: Извините, к слову пришлось. Разумеется, не будет! Мы сможем наблюдать картину на экранах мониторов. В случае надобности – подкорректируем процесс.

Либерман: О’кей, начинайте!..

И вышел вместе с «гориллами». Зиновьев надел мне на голову странного вида шлем с проводами, немного повозился с клавиатурой компьютера, к чему-то прислушался, дьявольски расхохотался, подбежал к двери и с лязгом задвинул засов.