Илья Деревянко - Разборка

– Попробуем взять живым?

– Нет уж, дудки, – возразил третий, – это здоровый бугай. Хватит с Кадия одной головы.

– Андрюха, погляди за помойкой, – приказал первый, который, судя по всему, был у них главный. Малюта услышал приближающиеся осторожные шаги. «Пропал, – отчаянно подмал он, – эх, мама, мама!»

– Тут ничего нет, – неуверенно сказал тот, которого звали Андреем.

– Гляди лучше, – рявкнул Валера.

Шаги снова стали приближаться. Малюта съежился между ящиками, с отвращением вдыхая запах помойки. Когда кадиевец, по-прежнему не замечая его, достаточно приблизился, вконец отчаявшийся Малюта неожиданно выскочил прямо перед ним и сделал молниеносный выпад ножом, целясь в горло. Удар пришелся точно. С предсмертным хрипом парень свалился на землю.

– Что случилось? Где ты, Андрей! – раздались голоса. Поняв, что таиться больше не имеет смысла, Малюта выстрелил несколько раз в своих преследователей и снова упал на землю, как можно быстрее отползая в сторону. Длинная автоматная очередь безжалостно изрешетила помойку. Одна из пуль почти впритирку прошла рядом с головой. Ориентируясь по вспышкам, Малюта выпустил туда всю обойму, полез в карман за запасной, но ее там не оказалось, очевидно, выпала во время бегства. Тогда, собрав остатки сил, он пригнулся к земле и побежал к ближайшему подъезду. Вслед загремели выстрелы. Что-то обожгло икру. Нога сразу одеревенела, но пока с грехом пополам слушалась. Оказавшись внутри здания, Малюта, спотыкаясь на грязных, скользких ступенях, ломанулся вверх по лестнице. Преследователи не отставали, правда, теперь действовали с оглядкой. Сегодня ему везло: света в подъезде не было, и они не знали, что у Малюты кончились патроны. Чердак оказался открыт. Почти теряя сознание от все усиливающейся боли, парень вскарабкался по железной лестнице наверх, с грохотом захлопнул крышку тяжелого люка и отвалился в сторону, хрипло дыша. Из-за потери крови его тошнило, голова кружилась. Внизу, на лестничной площадке, раздавались приглушенные голоса. Очевидно, кадиевцы обсуждали, что предпринять дальше. Наконец, Малюта услышал, как кто-то осторожно толкает снизу крышку люка. Отойдя немного в сторону, он вынул из штанов ремень и затаился. Крышка приоткрылась. Сперва в проеме появилась рука с карманным фонариком, затем голова. Кадиевец смотрел в противоположную сторону. Недолго думая, Малюта накинул ему на шею импровизированную удавку и резким рывком втащил брыкающееся тело наверх. Парень захрипел, извиваясь. Тогда Малюта мощным боковым ударом послал его в глубокий нокаут. Обыскав одежду, с радостью обнаружил заряженный пистолет. Теперь он им так просто не дастся. Попробуйте, гады, возьмите! Очевидно, преследователи пришли к подобному же выводу. Немного посовещавшись, они двинулись вниз по лестнице. На всякий случай Малюта просидел на чердаке еще полтора часа. За это время он кое-как перевязал свои раны обрывками рубашки, крепко скрутил найденной поблизости проволокой пленного боевика, заткнул ему кляпом рот. Потом осторожно спустился вниз. Убедившись, что враги уехали, Малюта добрался до ближайшего телефона-автомата и позвонил Мирону.

– Попался, значит, гондон, – цедил сквозь зубы Мирон, пристально разглядывая связанного кадиевца. Допрос происходил в заброшенном подвале, в свое время переоборудованном покойным Грачом под качалку. Кроме Мирона, здесь находились еще Кирилл и осторожный Юра Воронов. Савицкого звать не стали, опять все карты спутает своим дурацким гуманизмом.

– Где прячется Кадий? – вдруг зарычал Кирилл, схватив парня за подбородок. – Говори, падло, или замочим.

– Не знаю, – прохрипел пленник, – он нам сам звонит.

– Врет, козел, – задумчиво сказал Юра. – Нужно прочистить ему мозги.

– Отличная идея! – Мирон извлек из кармана целлофановый пакет, надел его на голову парня, стянув края на шее так, чтобы прекратить доступ воздуха. Через некоторое время связанное мускулистое тело начало извиваться в конвульсиях, как вытащенная из воды рыба. Мирон прекратил пытку. Багровый от прилившей к голове крови, пленник жадно хватал ртом воздух.

– Где Кадий?! – повторил вопрос Кирилл.

– Да не знаю я, садисты, сволочи!

– Садисты? – удивился Мирон. – Это мы-то?! Знаешь, щенок, что твой Кадий с одним из наших сделал – такой же, кстати, как ты, молодой был? Пытал расплавленным свинцом, а затем живым замуровал в цемент!

Кадиевец угрюмо молчал. Что можно на это возразить? Он не принимал участия в зверском убийстве Виталика, но подробности знал. По правде сказать, его самого покоробила чрезмерная жестокость шефа. Но разве объяснишь это сейчас своим врагам! К тому же не хотелось унижаться. Он стиснул зубы, готовясь к мучительной смерти.