Эд Макбейн - Часовые свободы

— Я как раз собирался налить тебе кофе, — не заметил Рэнди его колкости. — Как ты любишь его пить, Аннабел?

В узких глазах на угловатом лице блеснул ум, способный смести любые намеки на примитивность и как бы зачеркивающий ложные представления, которые могли внушить ее лицо и фигура.

— Предпочитаю черный, — сказала она и, стеганув глазами Алекса, зловеще усмехнулась, добавив: — Черный, как мое сердце.

Она произнесла эти слова, понизив голос до шипящего шепота, который в сопровождении ее дьявольской улыбки пронесся через кокпит и вонзился в грудь Алекса. Он пропустил без внимания этот выпад и слишком развеселился, донимая Рэнди, не собираясь останавливаться: наплевать, что она жена Джейсона. Он заметил, что выражение ее глаз и тон секунду назад чем-то напоминали самого Джейсона Тренча, еще когда он был капитаном военной лодки 832, а Алекс ходил у него в помощниках. Даже тогда, хотя Джейсону было всего двадцать два года, в его голосе звучали ледяные нотки, когда он отдавал приказания, и Алекс только что уловил те же нотки в голосе Аннабел: «Как мое сердце!» Муж и жена — одна сатана, подумал он и опять съязвил:

— Похоже на коттедж для медового месяца, верно?

Он испытал истинное удовольствие при виде гримасы боли, перекосившей лицо Рэнди от его слов, и проницательного взгляда Аннабел и внезапно подумал, уж не были ли они и в самом деле любовниками.

Катер вышел в море на рассвете.

Даже проходя по фарватеру, защищенному от Гольфстрима Флоридскими островами, мимо которых он пробивал себе дорогу на юг, а затем на восток, Алекс Уиттен снова ощутил дрожь восторга от управления судном. Был серый, влажный рассвет, и он управлял катером, стоя в защищенной стеклами рубке; а ему хотелось, чтобы это был открытый мостик, где он мог ощущать на своем лице холод морских брызг и слышать запах кораллов и рыбы, запах затонувших сокровищ и всплывающих мертвых тел утопленников, запахи всей этой бьющей ключом тайной подводной жизни. Он вел скромную лодку длиной всего двадцать семь футов по защищенному фарватеру и ощущал ту же дрожь гордости, которую познал, еще будучи молоденьким лейтенантиком, когда Джейсон Тренч доверил ему штурвал в центре Тихого океана. Огромная разница была между этим катером для увеселительных прогулок и громадным военным торпедоносцем длиной восемьдесят футов. Разница не столько в управлении, сколько в сознании того, что две торпеды, по обеим бортам военного корабля, способны разнести в щепки любой объект, встретившийся на пути. Самое крупное военное судно, которое могло встретиться лодке 832, было японским миноносцем. Гуди Мор был канониром второго класса на борту. Он как раз нес вахту на носу корабля, когда далеко на горизонте заметил японский миноносец, и крикнул об этом Алексу, который стоял за рулем. Клэй Прентис, второй радист, поднялся на нос торпедоносца и взял у Гуди бинокль, чтобы удостовериться, что корабль был японским, а затем они спустились вниз разбудить Джейсона. 5

Обычно насчет атаки не возникало и вопроса. Их корабль нес четыре торпеды и был вооружен парой сдвоенных пулеметов 50-го калибра и двадцатимиллиметровой пушкой. Конечно, его самое действенное оружие была скорость и высокая маневренность, и при обычных обстоятельствах Джейсон обсудил бы план атаки с Алексом и Толстяком, который был старшим канониром. Затем они пустились бы преследовать противника и выпустили бы свои торпеды, которые разнесли бы к черту эту посудину, прежде чем япошки сообразили бы, что это такое в них врезалось. Так было всегда. Но сейчас корабль возвращался согласно полученному распоряжению в сухой док в Перле, а причина, из-за которой он направлялся в док, была поломка винта, что серьезно ограничивало скорость и маневренность корабля. Вопрос состоял в том, должны ли они продолжать идти своим курсом, который уводил их от японца, или им следовало изменить курс и атаковать неприятеля.

Джейсон принял решение рискнуть.

Они зашли в хвост миноносца со стороны наспех сооруженной надстройки, которая образовывала мертвое пространство, затем проскочили мимо корабля и, приготовившись к одной-единственной атаке, легли на траверз японца. Они выпустили одновременно с обоих бортов соединенные попарно торпеды и, очевидно, попали в склад мин противника где-то в трюме. Расколовшись надвое, японский корабль взлетел в воздух, какой-то миг возвышаясь над водой, как шпиль церкви, а затем развалился и с треском рухнул в океан, тогда как 832-я, торжествуя, помчалась прочь.