Глеб Соколов - Ставок больше нет

– Согласен, Холмогоров ненавидит американцев, он против сотрудничества с ними. Но в данном случае речь не о США и не о ЦРУ. Математик – не шпион. Игру он ведет собственную. То, что он привлекался для исследований, которые оплачивало ЦРУ – ничего не значит. Во всем мире спецслужбы курируют интересующие их научные разработки.

– Кто говорил с Холмогоровым?

– Я. Лично! Он, кстати, настаивал, чтобы ему дали возможность поговорить с вами…

– Он берет на себя ответственность?..

– Да!.. Полную!..

Президент сжал пальцами лоб.

– Что он предлагает?..

– В течение завтрашнего дня блокировать всю активность биржи. Никаких торгов, никаких котировок. Сейчас он едет за Математиком. В течение ночи попытается раскрутить его: сообщники, планы. Немедленно блокирует основные узлы заговора. Послезавтра биржа откроется как ни в чем не бывало…

– И рухнет. Потому что «Супер-Нефть» никто не отменял.

– Согласен, рухнет. Но если она рухнет завтра, то эффект «Супер-Нефти» будет усилен деятельностью людей Математика. Нам это надо?.. Мы и без заговора на волоске…

– Тоесть мы должны поменять всю свою стратегию только из-за рассказа какого-то паренька…

– Вы встречались с ним сегодня. Антон Рубцов.

– Помню… Ловко он всех провел!..

– Никого он не провел. Мы с самого начала вели и его и всю эту историю с предсказанием. Согласитесь, что мы сами чувствовали присутствие какого-то заговора, какой-то игры…

– Но не в связи с биржей и нефтью… Вы же знаете… Смерть генеральных секретарей…

– Короче, Холмогоров ему верит, – Глава администрации решил пойти ва-банк. – Мне тоже подход Анатолия Геннадиевича кажется разумным. В конце-концов, речь идет только об одном завтрашнем дне. Это даже нельзя назвать чрезвычайными мерами. Просто технический перерыв.

– Хорошо. Вводите меры, предлагаемые Холмогоровым… И пожелайте ему от меня удачи. Если окажется, что все это – блеф… Я ему просто не завидую!.. И все же мне непонятно. Кризис спровоцирован открытием месторождения «Супер-Нефть». Выходит, Математик что-то знал о нем?!.. И просто хотел погреть на этом руки?.. Но какой же он тогда бич судьбы?!.. С ним ли, без него – цены на нефть рухнут!..

Маленькая комнатка в самой глубине этажа, занимаемого казино «Пале-Рояль» была освещена бра с плотным абажуром, пропускавшим лишь слабый, рассеянный свет. На уровне головы рослого человека располагалось узкое оконце. На три четверти оно было прикрыто вертикальными жалюзи. В оставшуюся часть виден темный двор, уставленный мусорными баками и пустыми ящиками. С другой его стороны то ли учреждение, то ли офисное здание, – освещение работало лишь на пустынной лестнице…

В полуметре от верхнего карниза узких жалюзи из стены торчал короткий, выкрашенный бордовой краской крюк. Скорее всего, забыли срезать при ремонте, а может, на него планировалось подвесить какую-то деталь оформления. Теперь он был обхвачен тонким, но прочным альпинистским тросом – такой не порвется под тяжестью человеческого тела…

В полуметре от стены валялась на боку трехногая белая табуретка. Висельник оттолкнул ее и ударился затылком и спиной о стену. Трос натянулся, петля сдавила горло. Но раньше, чем это произошло, хрустнули шейные позвонки и наступила смерть…

– Это Математик! – пробормотал Рубцов. – Не понимаю… Почему вдруг… Покончил с собой!..

– Ответ – здесь!..

Холмогоров подскочил к допотопной кассетной магнитоле. Сверху на черном пластике, словно призывая, чтобы на нее обратили внимания, лежала красная кассета. Анатолий Геннадиевич вставил ее в деку.

– Оставьте нас… – велел он двоим «мордам», вошедшим вместе с ними в комнату. – Соберите всех сотрудников казино в одном месте. Отдельно посетителей… Всех обыскать… Проследите, чтобы никто не вынес и не выбросил в окно никаких материалов.

Когда дверь за «мордами» закрылась, Холмогоров надавил на «плей».

« – Юрий!.. Это не я!.. – раздалось из обоих динамиков. – Я отдал карточный долг за нынешний вечер!.. Но я не могу остановить разрушение российской экономики. Не потому, что я тебя обманул и не хочу этого делать… Я ошибся. Я – не бич судьбы. Я не могу ничего изменить. Кризис стремительно разворачивается. Но в центре – не моя фигура. Я предсказал кривую судьбы. Но по ошибке назвал причиной себя… Как оказалось, в моих руках с самого начала нет никакого рычага!.. Жить дальше невыносимо трудно… Все пошло прахом…»

Холмогоров длинно и смачно выругался.