Виктор Точинов - Темные игры

– Какую?

– Часто не принимаем в расчет бумажные носители информации. И – человеческую память. Пару лет назад Истерлинг познакомил меня с одним фанатиком истории военной авиации. Если уж он что-то об этом не знает – то не знает никто.

– Кто такой?

– Его зовут Герцог. Это не прозвище, фамилия такая: Герцог. Тимоти Герцог. Лет тридцать назад ему случилось унаследовать немалое состояние – и он вложил почти все миллионы в создание частного авиамузея под открытым небом. Приглашал меня посетить, да все как-то не складывалось. По-моему, он знает всё об уцелевших после войны боевых самолетах…

– Тебе надо с ним связаться. И побыстрее.

– У меня есть один вопрос. Рональд – он задействован Сондерсом втемную? Или в курсе всего?

Вопрос был серьезный. Рональд – это боевики, это возможность расправиться с вышедшими из-под контроля сотрудниками ФБР не путем аппаратных интриг, а прямыми физическими методами.

Однозначного ответа у Кеннеди не имелось. Особенно после вчерашнего дня, когда они вместе с Рональдом побывали под пулями…

– Не знаю… – протянул спецагент. – Трудно сказать. Помнишь допрос Грега? Ради дела, которое он считает правым, Рональд не остановится ни перед чем. Вопрос в том, может ли он по каким-либо причинам считать таковым бомбежки Америки… Думаю, надо связаться и с ним. По телефону. И проверить его реакцию на наше исчезновение из гостиницы ВВС. А заодно попробовать узнать новости из Миннесоты – нашли ли обломки самолетов. Думаю, так или иначе карты ему приоткрыть придется.

– Значит, план у нас простой, – резюмировала Элис. – Связываемся с Рональдом, с этой самой «поклонницей», с Герцогом, – и, если полученная от них информация подтверждает твою версию, – находим Истерлинга. Нам двоим эта компания не по зубам.

– Истерлинг? – усомнился Кеннеди.

– А кто еще? Предлагаешь обратиться напрямую в Белый Дом?

– Ладно, пусть будет Истерлинг… – согласился Кеннеди.

Но про себя подумал: у Сондерса – если именно он фактический глава заговора – есть свой человек в ФБР. И наверняка – не среди рядового состава. Иначе изоляцию, в которую угодили они со Элис, ничем не объяснить… Внутренний розыск, бесплодные попытки связаться со Истерлингом, странная позиция Каунтера, заблокированный допуск Кеннеди… Есть такой человек. И, вполне возможно, они его знают.

– А теперь – я закрываю совещание, – решительно заявила Элис. – Прохожие стали появляться, хозяин этой таратайки может внести при помощи полиции кое-какие коррективы в наши планы. Если нас упекут за попытку угона – полковник Сондерс будет долго смеяться.

Элис и Кеннеди, Милуоки

9 августа 2002 года, 08:29

План Элис – как и многие другие вполне разумные планы – оказался невыполним. Чисто по техническим причинам.

Сотовая связь не работала. Вообще. Городские телефоны-автоматы тоже мертво молчали, не выдавая даже тональный сигнал. Впрочем, в рано открывшемся магазинчике, куда зашли Кеннеди и Элис, телефон функционировал. Но соединял только с абонентами в пределах Милуоки. Даже с Мэдисоном соединения не было. «Извините, линия временно перегружена» – ласковым девичьим голосом сообщала магнитофонная запись.

– В компьютерные сети не выйти, – пожаловался толстый лысый продавец, он же хозяин магазинчика. – Электронная почта заблокирована – дескать, подождите, у провайдера временные технические трудности. Половина телеканалов не работает, по остальным – фильмы и клипы, ни единого выпуска новостей. В радиоэфире – та же картина. И даже спутниковая связь накрылась…

Он жаловался и жаловался на все эти жизненные неудобства – а в глазах плескался страх. Не тот, который бывает, когда гадаешь: узнает или нет жена о шашнях с соседкой? заметит или нет сотрудник налоговой службы нестыковку в декларации о доходах? Нет, настоящий, животный ужас стоял в глазах продавца.

Кеннеди подумал: «Толстяк пытается убедить себя: ему так плохо оттого, что он не может позвонить любимой тете в Кентукки или скачать из сети понравившуюся игру, – а вовсе не оттого, что, засыпая, знает: проснуться теперь можно от воя бомб, и от падающих на голову стен собственного дома, и от предсмертного хрипа своих детей… Многие магазины, кстати, украшены табличкой «ЗАКРЫТО» без какого-либо объяснения причин – а этот открылся ни свет, ни заря, словно желая доказать кому-то: ничего не изменилось, всё остается как встарь, жизнь идет по-прежнему… Ничего не будет по-прежнему. Ничего».