Дуглас Престон - Ледовый барьер

Глинн выкрикивал команды тёмным фигуркам в туннеле, возвышая голос над растущей яростью ветра. Передний фронт бури угрожающе вздымался над головой, прямо-таки отвесная скала, которая, подходя ближе, пожирает дневной свет. Глинн внезапно умолк и направился к МакФарлэйну.

— Доктор МакФарлэйн, получили ли вы новые данные после второй серии опытов? — Спросил он, продолжая наблюдать за работой внизу.

МакФарлэйн кивнул.

— По нескольким фронтам.

Сказал — и умолк. Он знал, это никчемное удовлетворение: заставить Глинна задавать вопросы. Его по-прежнему терзала мысль о том, что Глинн продолжает наблюдать за его действиями. Но он решил не делать из этого трагедию — по крайней мере, пока.

Глинн склонил голову, будто читая мысли.

— Понятно. Могу я о них услышать?

— Конечно. Теперь мы знаем температуру плавления. Или, точнее, сублимации — материал прямо переходит из твёрдой фазы в газовую.

Глинн вопросительно приподнял брови.

— Одна целая две десятых миллиона градусов, по Кельвину.

— Господи Боже! — Выдохнул Глинн.

— Ещё мы добились прогресса в расшифровке его кристаллической структуры. Она чрезвычайно сложна: асимметричный фрактальный порядок, построенный по вложенным равнобедренным треугольникам. Порядок сохраняется на различных масштабах: от макроскопических до индивидуальных атомов, и нигде не нарушается. Хрестоматийный пример фракталов. И это объясняет его необычайную твёрдость. Судя по всему, метеорит состоит из одного элемента, это не сплав.

— Ещё какие-нибудь данные по его положению в периодической таблице?

— Он лежит очень далеко, по номеру — больше, чем сто семьдесят семь. Вероятно, относится к суперактиноидам. Индивидуальные атомы, судя по всему, огромны — и в каждом сотни протонов и нейтронов. Почти не вызывает сомнений, что это элемент из того «островка стабильности», о котором мы уже говорили.

— Ещё что-нибудь?

МакФарлэйн вдохнул морозный воздух.

— Да. Нечто, достаточно интересное. Мы с Рашель определили возраст Клыков Хануксы. Извержения вулканов и потоки лавы почти точно соответствуют времени падения метеорита.

Глинн блеснул на него глазами.

— Ваш вывод?

— Мы всегда предполагали, что метеорит упал рядом с вулканом. Но теперь больше похоже на то, что метеорит создал вулкан.

Глинн помолчал.

— Метеорит настолько плотный и тяжёлый, он летел настолько быстро, что глубоко вонзился в земную кору, словно пуля, и вызвал извержение вулкана. Именно поэтому Isla Desolacion, единственный из островов мыса Горн, — вулканический. В своём дневнике Нестор писал о «странном коэзите» этой области. И когда я заново исследовал коэзит с помощью рентгеновского дифрактометра, я понял, что он прав. Коэзит и правда другой. Удар метеорита оказался настолько мощным, что те породы, что не испарились при ударе, претерпели фазовый переход. Импульс химически перевёл вещество в форму коэзита, ранее неизвестную.

Он сделал жест в сторону Клыков Хануксы.

— Сила извержения, турбулентность магмы и взрывное высвобождение газов вынесло метеорит наверх, где он оставался замурован на глубине в несколько тысяч футов. За миллионы лет, по мере роста и эрозии южных Кордильер, он постепенно продвигался всё ближе и ближе к поверхности, пока его, наконец, не вскрыло эрозией в долине острова. По крайней мере, эта версия, вроде как, соответствует фактам.

Наступило задумчивое молчание. Затем Глинн перевёл взгляд на Гарзу и Стоуншифера.

— Продолжаем.

Гарза принялся выкрикивать распоряжения. МакФарлэйн наблюдал, как некоторые из фигур в туннеле под ним осторожно прикрепляют сеть толстых кевларовых ремней к опоре и к самому метеориту. Остальные закрепляли ещё больше ремней над верхом платформы и вокруг подъёмного ворота. Затем группа отступила назад. Мотор с металлическим звуком чихнул, затем раздалось низкое гудение, и твёрдая земля под подошвами МакФарлэйна с вибрацией ожила. Два громадных дизельных мотора принялись вращать стальной ворот. По мере того, как тот поворачивался, сеть кевларовых ремней медленно напрягалась, вытягивала слабину, плотнее охватывала камень. Моторы остановились; теперь всё готово к тому, чтобы сдвинуть метеорит.

Взгляд МакФарлэйна вернулся к камню. Тень шторма опустилась на базу, и сейчас метеорит казался тусклее, будто часть его внутреннего огня погасла.

— Боже, — сказала Рашель, бросив взгляд на стену ветра и снега, которая неудержимо неслась на них. — Вот и он.