Татьяна Степанова - Драконы ночи

Симон резко сбавил ход, машина медленно ползла по шоссе. А по обочинам его стояли военные грузовики. По лугу, по направлению к лесу и вдоль реки шли солдаты в полевой форме. Здесь же было полно и милиции. Вся эта масса людей перемещалась от дороги в глубь территории. Слышались отрывистые команды. Среди милиционеров Катя увидела и кинологов – они вели на поводках овчарок.

– Что случилось? Что это тут у вас такое? – Острое чувство тревоги захлестнуло Катю. Все произошло так внезапно, и так велик был контраст между полным безмятежности и покоя пейзажем и этими людьми в военной и милицейской форме, собранными здесь и сейчас в таком количестве, двигавшимися так сосредоточенно и мрачно, что это никак, ну никак не походило на учения, а смахивало только на одно – на тотальную проческу местности.

Симон совсем сбавил ход, машина почти остановилась, но гаишник на обочине возле грузовиков, глянув в салон, махнул жезлом: проезжайте быстрее, не задерживайтесь.

– Кого-то ищут, – тихо сказал Симон. – Утром и на вокзале все кого-то искали, я заметил – проверяли электрички и вагоны в отстойнике.

Черная ворона устроилась на покатой крыше гаража. «Карр!» – требовательный хриплый вопль вороньей черной души: карр! карр!

Ольга Борщакова стояла у окна своего кабинета – в «Валдайских далях» управленческий офис располагался на втором этаже в пристройке. Так пожелал когда-то муж Ольги, утверждая архитектору проект строящегося здания.

Центральная часть здания была отведена под номера, на первом этаже помещались ресторан, бар, кинозал, спортивно-тренажерный комплекс, сауна. Имелся небольшой зимний сад, а также уютная терраса с видом на реку по всему фасаду. Муж Ольги Борис Борщаков – главный застрельщик и организатор строительства – был захвачен идеей сделать «Дали» одним из лучших частных отелей на Валдае. Он не жалел для этого ни сил, ни средств. Сил тогда у него хватало на все. А средства он умел добывать, налаживая выгодные отношения с банками, бизнеспартнерами, местной администрацией и некоторыми весьма влиятельными структурами в Москве. Он многое умел и во многом преуспел для своих сорока шести лет. Полтора года назад он погиб в автокатастрофе – нелепой и страшной аварии по дороге в Москву. И с тех пор время в «Валдайских далях» – месте, которое он так любил, которое, по сути, создал с нуля, как будто остановилось.

Черная ворона, склонив голову набок, смотрела в окно кабинета и видела за стеклом крупную сорокавосьмилетнюю женщину – стриженую блондинку, солидно раздавшуюся вширь, несмотря на тысячи разных диет и модный фитнес, которыми она себя изнуряла постоянно.

Ворона каркнула и, словно заводная уродливая игрушка, заскакала по крыше. Она плясала свой вороний танец, то и дело проверяя – наблюдает ли за ней женщина в окне. Ворона прилетала на крышу гаража вот уже несколько дней. И начинала каркать, надсаживать глотку до тех пор, пока Ольга не подходила к окну. Эта повторяющаяся каждое утро сцена начала уже действовать ей на нервы. Утро было самым горячим временем для управленческого штата отеля и для его хозяйки. Ворона словно знала это, и прилетала, и начинала орать как будто нарочно, провоцируя Ольгу. Словно ждала, что та в сердцах распахнет окно и запустит в нее чем-нибудь увесистым, убивающим наповал – например керамической кружкой для кофе или же мраморной пепельницей, оставшейся в кабинете с тех времен, когда здесь в кожаном кресле за столом сидел Борис Борщаков.

Этот странный поединок птицы и женщины должен был чем-то в конце концов закончиться. Но Ольга отчего-то боялась даже думать об этом. Но слышать каждое утро под своим окном это вызывающее «карр, карр!» было тоже уже выше ее сил.

«И когда же ты только сдохнешь, тварь?» – мысленно послала Ольга вопрос своему пернатому недругу.

«Не дождешься, – ответила ворона. Ольга совершенно отчетливо прочла это во взмахе ее крыльев, в остром блеске глаз-бусин, глаз зорких, полных какого-то бесовского ясновидения. – ОН тоже все спрашивал вот так. А где ОН теперь, а?»

Ольга резко отвернулась. ОН… Что она знает про него, грязная лгунья? У них с НИМ в самом начале было пять очень счастливых лет. У них с НИМ была дочь Даша. Она была похожа на него, на своего отца, как две капли воды. И только она одна знает, как он хотел этого ребенка. Их позднего ребенка. Как он ждал его рождения, как переживал вместе с ней, Ольгой, по поводу тех выкидышей, той ее мучительной болезненной неспособности рожать.