Грег Айлс - По стопам Господа

"Здесь где-нибудь видеокамера, и они меня видят! – подумал Рави. – Чем дольше я тут протопчусь, тем больше подозрений вызову!"

Он рванул дверь на себя. Внутри надел свежий белый халат и вступил в камеру обеззараживания. Стоя без дела, он смотрел через прозрачную дверь в Шкатулку. Медсестры Година, как обычно, сидели справа и слева от кровати – две сторожевые суки!

"Или я его, или он меня, – в сотый раз повторил себе Рави. – Скоу совершенно прав…"

Узнав, что компьютер может одолеть порог тринитизации уже через двенадцать часов, Скоу не стал прыгать от радости, а сразу спросил, сколько еще проживет Годин. Когда Рави ответил, что явно больше двенадцати часов, Скоу решительно сказал:

– Этого допустить мы не можем.

– Почему? – спросил Рави, заранее зная ответ.

– Потому что уже поздно отступать! – рявкнул в трубку Скоу. – Президент звонил мне из Китая. Происходящее с Теннантом его крайне огорчает. И я почувствовал, что мне он не очень-то верит. Пришлось выдать ему связную версию.

– Надеюсь, правду вы ему не сказали?

– Разумеется. Я признался, что Питер уже давно болен. И у меня есть опасения, что это он повинен в смерти Филдинга. Я сообщил президенту, что Питер бесследно исчез и где-то, возможно, существует тайная дублирующая лаборатория. Как раз сейчас ФБР обыскивает исследовательский комплекс фирмы "Годин суперкомпьютинг" в Маунтин-Вью.

Рави в ужасе закрыл глаза. События развивались по самому кошмарному сценарию. Совсем недавно, в конференц-зале в Северной Каролине, решение ликвидировать Филдинга казалось почти официальным правительственным актом. «Тринити» был призван упрочить политическую мощь Америки, а Филдинг заграждал путь прогрессу. Вывод: в интересах, как минимум, Соединенных Штатов следует устранить опасного бунтаря, вредителя и потенциального предателя. Но если смотреть в корень, ликвидация Филдинга была заурядным преднамеренным убийством, за которое или на электрический стул, или пожизненно в тюрьму.

– Рави?

– Слушаю, слушаю…

Рави прекрасно понимал, чего именно Скоу потребует от него. И заранее потел от страха.

– Вы знаете, что необходимо сделать.

Рави решил отбиваться до конца.

– Вы же сами сказали: если «Тринити» заработает по-настоящему, про покойников никто и не вспомнит. Победителей не судят.

– До бардака с Теннантом так оно и было. Но теперь произошла перестрелка в Вашингтоне, на глазах у всей страны. Конечно, я изобразил Теннанта как опасного психа. У меня на руках медицинские и прочие доказательства.

– Послушайте, это все ваши проблемы. Я тут ни при чем.

Скоу отвечал ровным голосом, однако от его слов кровь застыла в жилах Рави.

– Что вы были среди тех, кто дал добро на убийство Филдинга, я не просто знаю – все имеется на пленке. Все готово для громкого процесса. Так что мы с вами в одной лодке, Рави. И вы, и я, и Гели, и генерал Бауэр. Если мы, все четверо, будем рассказывать одно и то же – и волос не упадет с нашей головы. Но предварительное условие: Питер должен умереть.

Рави опять закрыл глаза. Голова кружилась.

– Выходит, наши жизни сейчас в ваших руках, Рави. Несколько секунд отваги – и вы опять чистенький.

"Нет, мне никогда не отмыться, никогда!" – в отчаянии подумал Рави.

С нравственной точки зрения убить Година не казалось ему большим преступлением. Питеру до естественной смерти оставались считанные часы, и он не умер еще несколько дней назад лишь благодаря титаническим усилиям Рави Нара. Вдобавок у самого Година с моралью проблемы: заказал же он убийство Эндрю Филдинга без заметных угрызений совести. Ну и сверх того почти фантастический факт, что в данном случае убийство биологического тела Година не равнозначно полному уничтожению человека. Раз существует нейрослепок Година, то его индивидуальность могла возродиться в компьютере "Тринити".

Словом, Рави пугало не столько убийство, сколько опасность разоблачения. Не этика была проблемой, а чисто технические сложности осуществления задуманного. Вообще-то человека, который стоит так близко у края пропасти, достаточно лишь немного подтолкнуть – Рави с ходу мог придумать дюжину способов прикончить умирающего, не вызвав ни малейших подозрений. Однако все упиралось в медсестер. Чертовы бабы дежурили возле Година двадцать четыре часа в сутки, парами, в три смены. Рави сегодня уже дважды проверял их, давая обеим одновременно разные поручения вне Шкатулки. И оба раза они вызывали по сотовому свободных от дежурства медсестер и до их прихода оставались в Шкатулке. От такой бдительности хоть караул кричи!