Грег Айлс - Смерть как сон

– Она права, – неохотно признал Джон. – Чтобы в очередной раз настроить Линду против Гейнса, обычного допроса мало. Тут должно быть что-то еще. Искреннее. К тому же, они с Линдой фактически уже знакомы. – Он твердо глянул на Бакстера. – Дэниел, это наш единственный шанс.

– Черт возьми! – воскликнул тот и даже всплеснул руками. – Уговорили! Немедленно туда, пока этот уголовник еще не наполнил свою продуктовую тележку!

Бакстер и Ленц укрылись в неприметном фургончике в квартале от дома Гейнса на Фререт-стрит. Рядом припарковался мой «мустанг». Легкий пистолет тридцать восьмого калибра, подаренный Джоном, я сунула в маленькую открытую кобуру и пристегнула к лодыжке под джинсами. Джон сидел рядом со мной.

– Ну что? Готова? – спросил он, зная, что наш разговор слышен и Бакстеру с Ленцем.

– Готова.

Заметив тревогу на его лице, я прикрыла потайной микрофон ладонью и шепнула:

– Не волнуйся. Мне твой пистолет не понадобится.

– Дай Бог, но если вдруг понадобится, не медли ни секунды. Как на набережной с камерой, – сказал он. – Я еще не встречался ни с одной женщиной-маньяком, зато знавал многих, которые покрывали маньяков и сами активно участвовали в их преступлениях. Линда Напп полностью отвечает этому психологическому типу. Низкая самооценка и рабская покорность грубому животному, внешне похожему на мужчину.

– Господи, Джон, я просто хочу с ней поговорить! Гарантирую, что при первом же признаке агрессии с ее стороны буду стрелять. Все, хватит разговоров. У нас мало времени.

Он сжал мою руку повыше локтя, выбрался из машины и отошел в сторону. Я подмигнула ему и подъехала к самому дому Гейнса. Места эти, как и в прошлый раз, глаз не радовали. Утром на улице было пустынно и только ветер гнал по тротуарам бумажный мусор. Похоже, тут раньше десяти никто не поднимается. Припарковавшись напротив дома Гейнса, я заглушила движок и с полминуты посидела неподвижно, собираясь с мыслями и с духом. Главное, сделать «правильное» лицо. Ни тени притворства. Ни намека на игру… Усилием воли я отодвинула все мысли о событиях последних нескольких дней на второй план и вспомнила о самом тяжелом. О своем страхе за Джейн, об упрямой решимости не сдаваться в поисках отца, о нечеловеческом унижении, которое я испытала, пережив насилие… Вот эти самые воспоминания и были сейчас моими лучшими помощниками.

Ступеньки крыльца Гейнса застонали на всю улицу, когда я поднималась по ним к двери. Полицейские, наблюдающие за домом, сообщили, что, по их термодатчикам, Линда еще не вставала с постели. Поначалу я решила было окликнуть ее, но тут же передумала. Вместо этого трижды постучала в дверь. Громко и требовательно. Ответа не последовало. Упрямо поджав губы, я постучала снова. Еще громче. «Ну открывай же…»

За дверью стояла тишина.

– Может, она приняла наркотики и не может прийти в себя? – предположила я вполголоса, адресуя эту версию потайному микрофону.

Приподнявшись на цыпочки, я заглянула внутрь через грязное оконце, врезанное в дверь почти на высоте человеческого роста. Мне открылась темная и мрачная комната, из которой я в первый свой визит так рвалась наружу, на свежий воздух. На полу валялись какие-то тряпки и картонки из-под пиццы. Слева приютился мольберт, справа виднелся темный провал коридора, ведшего в спальню. Мне почему-то стало страшно.

Что-то здесь не так.

Что? Что из увиденного вызвало мои подозрения? Или, точнее, чего из виденного ранее я не вижу теперь? Явно чего-то не хватает…

Ага! Абстрактной картины Роджера Уитона, висевшей над диваном. Ее больше не было. Зачем она понадобилась Гейнсу и почему именно сейчас? Я тут же вспомнила версию Фрэнка Смита относительно первой картины – он продал ее за дозу героина… Ага, логично предположить, что и вторую картину Гейнс понес на продажу. Может быть, ему потребовались деньги для побега?..

Я подергала дверную ручку. Дверь заперта, но замок дряхлый настолько, что ее мог бы выбить плечом восьмилетний мальчуган. Может, и мне попробовать? Бакстер и остальные внимательно наблюдают за мной. Если они увидят, что я ломаю дверь, кто-то наверняка примчится…

А, плевать!

Взявшись за дверную ручку, я опустила ее вниз и навалилась на дверь всей тяжестью. Замок жалобно лязгнул, но выдержал. Тогда я, не отпуская ручку, отклонилась и резко ударила дверь плечом. Она скрежетнула и распахнулась.

– Линда! – позвала я нарочито спокойно, моля Бога, чтобы Бакстер не вылез на авансцену. – Я просто хочу поговорить!