Нельсон Демилль - При реках Вавилонских

– Приготовь «феникс», Даниил. Возьми цель на мушку. – Ему вспомнились слова Мириам Бернштейн: Даже если на вашем радаре, генерал Талман, появится сам сатана, не пускайте в него ракету. Постарайтесь убедить его, что у вас мирная миссия и что вы не поддадитесь на провокацию и не совершите акт агрессии. И слова Ричардсона: Послушай, ты там, наверху, не торопись нажимать на спусковой крючок. Нам не нужны никакие инциденты.

Боже, сколько мерзкой работы выпало на его долю за всю жизнь.

– «Хокай», если этот парень не отзовется в ближайшие шестьдесят секунд, я открываю огонь.

На этот раз ему ответил пилот:

– Вас понял, «Гавриил». Я ничего не могу поделать, он молчит. Понимаю ваше положение. Делайте, что считаете нужным.

– Спасибо.

В наушниках зазвучал голос Талмана:

– Я на твоей стороне, «Гавриил».

Происходившее в небе нравилось ему все меньше. Если у этого парня на «лире» проблемы с радиосвязью, пусть возвращается в Александрию. Если же все в порядке, то почему он не отзывается? Генерал слышал, как пилот «Хокая» обращался к «лиру» на его частоте, используя поочередно французский, английский, международный язык летчиков и, наконец, арабский.

– Дело нечисто, «Гавриил».

– Точно, – согласился Ласков. – Где он сейчас?

Лавон бросил взгляд на радар:

– Примерно в шестидесяти пяти километрах от нас и набирает высоту.

Слишком поздно для «феникса».

– Приготовь «спэрроу» и… возьми цель.

– Есть, генерал.

Лавон повернул переключатель и сдвинул маленькую панель на консоли. Под крышкой находилась красная кнопка. Он положил на нее палец.

– «Гавриил», это «Иммануил». – В голосе Беккера прозвучало напряжение.

Ласков поднял руку, останавливая Лавона:

– Слушаю, «Иммануил».

– «Лир» вышел на связь на частоте нашей компании.

– Понял.

Ласков быстро переключился на частоту «Эль-Аль». Лавон уже связался с остальными самолетами эскадрильи:

– Вызываю «конкорды» «ноль первый» и «ноль второй». Говорит «лир», мой номер пять четыре. Вы меня слышите?

Ласков почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Говоривший, судя по акценту, был арабом.

Беккер и Авидар подтвердили, что слышат «лир» хорошо.

Араб заговорил снова, произнося каждое слово отчетливо и медленно:

– Слушайте меня внимательно. Очень внимательно. У нас есть для вас важная информация.

Беккер и Авидар подтвердили, что слушают. По голосам чувствовалось, что оба пилота не ждут ничего хорошего.

Ласков вдруг понял, что «лир» просто тянет время, и обратился к Лавону:

– Когда я подниму руку, стреляй.

Талман застыл, непонимающе глядя на монитор.

– Какого еще черта… – недоверчиво прошептал он.

И снова заговорил араб, только теперь быстро, словно боясь, что ему не дадут закончить.

– В хвосте каждого «конкорда» заложено радиоуправляемое взрывное устройство. Радиоуправляемое, – подчеркнул он. – Можете в этом не сомневаться. Одна бомба была заложена в «ноль первый» в Сен-Назере, другая – в «ноль второй» в Тулузе. Каждая из них прикреплена к топливному баку номер одиннадцать. Я знаю, что вас сопровождает эскадрилья из двенадцати «Ф-14». Если я увижу дымовой хвост ракеты или вспышки пушек, то без колебаний нажму две кнопки на радиодетонаторе, и оба «конкорда» взорвутся. Вам понятно? Меня слышат «Ф-14»? Вам это тоже понятно?

Ласков просто не мог заставить себя подтвердить услышанное. Он сидел, молча глядя перед собой.

– Ублюдок! – дрожащим от гнева голосом прокричал Авидар.

– Понял, – спокойно проговорил Беккер и, нажав кнопку системы оповещения, объявил: – Внимание! Командир корабля просит пройти в кабину мистера Хоснера, генерала Добкина и мистера Берга. Пожалуйста, поторопитесь.

Ласков опустил голову. Он все еще не мог поверить в случившееся. Столько подготовительной работы, такое масштабное планирование, беспрецедентные меры безопасности… Из кожаной сумки, стоявшей под ногами, он достал старый полевой бинокль и положил на колени. Этот бинокль и военная форма – вот и все, что он привез с собой из России. Генерал поднес окуляры к глазам. В голубом небе ясно виднелся быстро приближающийся бело-зеленый «Лир-23», оставляющий за собой длинную и тонкую струйку отработанного топлива, выбрасываемого двумя турбореактивными двигателями.

Враг был близко. Слишком близко для «спэрроу», минимальный радиус действия которой составлял шестнадцать километров, и слишком далеко для «сайдвиндеров», имевших максимальную дальность поражения восемь километров. «Лир» уже развернулся на 90 градусов и летел теперь параллельно «ноль первому». Ласков видел не только плексигласовый «пузырь», врезанный в заднюю часть крыши кабины, но и человека, глядящего в его сторону. Возможно, у него тоже был бинокль. Ласков опустил свой.