Дин Кунц - Ледяное пламя

Несмотря на бодрый вид. Генри Айренхарту можно было с первого взгляда дать его восемьдесят лет. Сейчас же он выглядел намного старше, походил на древнюю статую.

- С ним было так тяжело после Атланты. Казалось, ярость в нем кипит... Я и любил его, и немного боялся. Потом я заподозрил Джима в...

- Я знаю, - сказала Холли. Вялые мышцы старческого лица напряглись. Генри настороженно посмотрел на собеседницу.

- Вы говорите о своей жене. О том, как умерла Лена.

- Вы много знаете, - произнес Айренхарт еле слышным голосом.

- Слишком много, - ответила Холли. - Парадокс, но это из-за того, что всю мою жизнь я знала слишком мало.

Генри снова уставился на свои руки.

- Ну как мне пришло в голову, что десятилетний ребенок, даже такой больной, мог столкнуть ее с лестницы? Ведь я знал, как Джим любил Лену. Слишком много лет прошло, прежде чем я понял, каким жестоким и глупым я тогда был. Понял, да только поздно. Джим уже не стал слушать моих извинений. Как поступил в колледж, так больше и не возвращался. За тринадцать лет ни разу не приехал меня навестить.

"Однажды он приезжал, - подумала Холли, - девятнадцать лет спустя после гибели Лены. Приехал, чтобы поверить в ее смерть".

- Если бы он только захотел меня выслушать... - Голос Генри дрогнул.

- Он здесь. Джим приехал, чтобы вас увидеть.

Страх, отразившийся на лице Айренхарта, казалось, состарил его еще больше.

- Джим здесь?

- Он приехал, чтобы выслушать вас, - только и могла сказать Холли. - Хотите, я сейчас его позову?

В небе по-прежнему кружилась страшная стая. Восемь черных птиц с дьявольскими криками проносились над головой Джима.

Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой, Над старинными томами я склонялся в полусне, Грезам странным отдавался, вдруг неясный звук раздался, Будто кто-то постучался - постучался в дверь ко мне'.

Джим шепнул черным птицам в небе:

- "Молвил Ворон: "Никогда".

Он услышал тихое ритмичное поскрипывание, как будто рядом вращалось колесо, и различил еле слышные за скрипом шаги. Оглянувшись, Джим увидел Холли, которая шла к скамейке, толкая перед собой коляску Генри.

Восемнадцать лет прошло, как он уехал из дому, и за эти годы они виделись с дедом толь-Перевод К. Бальмонта. ко один раз. Поначалу было несколько телефонных разговоров, но потом Джим прекратил звонить сам и не стал отвечать на звонки Генри. Письма деда он выбрасывал не читая. Все это пронеслось в его мозгу, и он начал припоминать, что послужило причиной их разрыва.

Попытался встать, но ноги не послушались его, и он так и остался сидеть.

Холли подвезла коляску к скамейке и присела рядом с Джимом.

- Как ты тут без меня?

Он молча кивнул и, избегая смотреть на деда, стал рассматривать птиц, выписывающих круги на грязном пепельном небе.

Старик тоже не мог смотреть на Джима. Он с таким видом уставился на цветочную клумбу, что казалось, спешил на улицу только за тем, чтобы увидеть растущие на ней цветы.

Холли понимала, что на ее долю выпала нелегкая задача. Она жалела этих несчастных мужчин и хотела сделать все возможное, чтобы соединить разорванную нить, которая когда-то связывала деда и внука.

Но прежде всего нужно сжечь семена последней лжи Джима, в которую он сознательно или бессознательно верит.

- Послушай, малыш. Никакой автокатастрофы не было. - Она положила руку ему на колено. - Это случилось не так.

Джим перестал следить за полетом черных птиц, и в его взгляде вспыхнуло нервное ожидание. Он хотел знать правду и в то же время смертельно боялся ее услышать.

- Это случилось в ресторане... Джим отрицательно покачал головой.

- ..в Атланте...

Его зрачки расширились от ужаса.

- ..ты был с ними...

Джим словно окаменел, и страшная тень легла на его лицо.

- ..в ресторане "Дворец Утенка Дикси". Воспоминания обрушились на него как удар бетонной сваи. Он пошатнулся и скорчился, сжал кулаки. Лицо исказилось гримасой боли. Широкая спина затряслась в беззвучных рыданиях.

Холли обняла его за плечи.

- Боже правый... - Генри Айренхарт с ужасом смотрел на внука, начиная понимать, в какую бездну отрицания тот себя загнал. - Боже правый.

Старик снова уставился на цветочную клумбу. Потом стал разглядывать свои руки, перевел взгляд на землю. Казалось, он всячески избегает смотреть на Холли, но она все-таки поймала его взгляд.

- Мы лечили Джима, - обреченно произнес Генри, точно пытаясь искупить свою вину. - Мы поняли, что потребуется лечение, и показали его психиатру в Санта-Барбаре. Ездили к нему на прием несколько раз. Делали все, что от нас зависело, но врач - его звали Хемфилл - сказал: "У Джима все в порядке"... После шестого раза он так и сказал: "У Джима все в порядке".