Чарльз Маклин - Домой до темноты

оз: все это не взаправду, эд пр: ты уехала, и я испугался, что потерял тебя оз: не смей даже думать так

Но я так думал и вдруг понял, что правила игры изменились. Может, я дурачил себя, заполняя пустоты желаемым, но после того виртуального поцелуя произошло нечто неожиданное. Я должен был заметить его приближение и понять, что одержимость, расцветавшая в уголке сознания, пересекла черту.

пр: что ж такое со мной оз: разберешься пр: вот сейчас… я не различаю, где мои мысли, а где твои… словно на миг мы стали одним целым, ты понимаешь?

Она не ответила. Я ждал, сдерживая желание написать еще. Хотелось, чтобы она сказала: да, я тоже это чувствую. Пауза превратилась в неловкое молчание. Казалось, нас разделило безмерное расстояние.

Наверное, я предчувствовал, что она сейчас скажет.

оз: эдди… тебе будет неприятно это слышать оз: я должна уйти пр: уйти? Только что приехала оз: жаль, не могу еще поговорить, вправду пора… прямо сейчас пр: нет, погоди… я хочу кое-что тебе сказать пр: минутку-то можешь подождать… эй, вернись!

Она исчезла. Я недоверчиво коснулся пальцами экрана. Как она могла вот так взять и уйти? Разве так можно? Меня накрыло волной обиды. Неужели она не понимает — произошло нечто невероятное. Обратной дороги уже нет.

Что с тобой, мать твою за ногу? — крикнул я, будто вслед тому, кто вышел из комнаты, хлопнув дверью… Но вопрос был адресован мне. Что со мной? Почему виртуальные появления и уходы человека, которого я в глаза не видел, баламутят меня так, что я начинаю орать на компьютер? Да какая, к черту, разница, встретимся мы с ней еще или нет?

Я откинулся в кресле, глядя в пустоту. Тупая боль под ложечкой не давала подумать о том, что внезапный уход Джелли мог иметь невинное объяснение. Он меня опустошил, я был в ярости, но в то же время удивлялся собственному поведению.

Вот шанс, говорил внутренний голос, положить конец этой ерунде: стукни по клавише «удалить», забудь о ней и сваливай… пока еще можно.

Вспомнилось предостережение Уилла: интернет может стать такой же страстью, как азартные игры и кокаин. Но я знал — здесь другое.

Нужно было глотнуть свежего воздуха.

Я бесцельно брел по набережной Тюильри; затем подземным переходом вышел к воде, оказавшись напротив музея д'Орсэ. У реки всегда прохладнее, а старые булыжные набережные в зеленоватом свете фонарей, равномерно установленных на парапете, выглядят спокойным местом для вечерней прогулки.

У моста Искусств я остановился и закурил. Взглянув вверх по течению, где нос острова Ситэ надвое разделяет Сену, сквозь арку моста я увидел краешки башен Нотр-Дам. Приевшийся открыточный вид показался новым, иным. С левого берега плыли зыбкие обрывки мелодии, и город вдруг ожил, наполнившись неведомой прелестью и интересом. Вышагивая по набережной, я представлял, что под руку со мной идет Джелена и я знакомлю ее с Парижем.

Симптомы были налицо, но мое обостренное чувство нелепого не откликнулось на эту картину: перезрелый англичанин околачивается на берегах Сены, потеряв голову из-за девушки, которую в глаза не видел и которой, строго говоря, не существует. Что-то во мне еще сопротивлялось.

Я пытался выбросить из себя эту историю как обломок душевной бури. Наверное, я искал то, что пропало в моем браке. Не в этом ли все дело? Или же это как-то связано с моим горем и решением найти убийцу? Я понимал, что рассуждаю как шурин Уилл. Вообрази, что станет с Лорой, семьей и всем, ради чего ты трудился, если пустить на самотек это абсурдное увлечение. Что скажут окружающие? Подумай, какой вред будет всем нанесен. Однако во мне не было убежденности доктора Каллоуэя.

В отель я возвращался через сад Карусель перед Лувром; остановившись под фонарем, я набрал номер Сам Меткаф.

Хорошо, что она вне опасности и просто скачет по Европе, забавляясь с дружком, но я хотел удостовериться, что завтрашняя встреча на Восточном вокзале состоится. Взбалмошную бабу можно списать со счета, но ее компьютер — источник важной информации.

Телефон Сам молчал. Может, Джимми наконец-то ее отловил и теперь они улаживают свои проблемы за бокалом шампанского? Немного погодя я снова набрал ее номер.

И услышал гудки.

— Слушай! — тихо, но отчетливо выговорил он в микрофон, закрепленный возле губ.

На панели инструментов зажегся зеленый огонек. Система восприняла команду и перешла в режим распознавания.

Пока все хорошо. Теперь проверка звука.