Бентли Литтл: Письма, несущие смерть

Мисс Накамото словно поняла мои затруднения, потому что не вывесила, как обычно, листок для записи желающих на доске объявлений, а предложила всем заинтересовавшимся подойти к ее столу до или после занятий, между уроками или во время большой обеденной перемены. Я решил подойти после занятий. На большой перемене я играл с друзьями, а поскольку жили мы довольно далеко друг от друга, то после школы расходились в разные стороны. Я мог задержаться, и никто ничего не узнал бы, но на всякий случай я заготовил оправдание: мол, записался в программу ради лишних баллов.

Мисс Накамото закруглила рекламную речь, и школьная жизнь покатилась по расписанию самого обычного понедельника: математика и естественные науки, общественные науки и искусство, затем спортивные занятия, ленч и большая перемена. Весь день я никак не мог выбросить из головы мысль о будущем друге по переписке и еле сдерживал радостное возбуждение. Уроки казались гораздо длиннее, время тянулось слишком медленно, но в конце концов школьный день все же остался позади, и я замешкался у своего стола, не спеша собирая книги, карандаши и тетради. Несколько девчонок уже записались в программу в обеденный перерыв и на перемене, а сейчас рядом с мисс Накамото крутились Мисси Лаури и Шарлотт Грин. Мисси сразу заметила, что я тяну время, и с презрением спросила:

— А ты-то чего ждешь? Почему не идешь домой?

— Мисси, — предостерегающе произнесла мисс Накамото.

Однако Мисси ударила точно в цель.

— Джейсон мечтает о друге по переписке! — нараспев произнесла она, а Шарлотт ехидно подхватила:

— Джейсон мечтает о друге по переписке.

— Ничего подобного! — выкрикнул я, схватил свои вещи и рванул к двери, успев расслышать, как мисс Накамото тихо и терпеливо отчитывает девчонок. Мне было ужасно стыдно, и я испугался, что эти две балаболки, даже не имея никаких доказательств, разболтают всем о моем желании, однако мысль о лишнем дне ожидания казалась совершенно невыносимой. От моего возбуждения и следа не осталось. Я нырнул за угол и замер у мужского туалета. Ну ладно. Приду завтра в школу пораньше и поговорю с мисс Накамото до занятий…

…или подожду, пока уйдут Мисси и Шарлотт, и тогда запишусь в программу.

Я снова воспрянул духом, а через несколько минут девчонки, переговариваясь, вышли из класса и направились в противоположную от туалетов сторону. Когда их голоса затихли вдали, я для надежности выждал еще пару минут и поспешил в класс.

Мисс Накамото сидела за письменным столом, просматривая бумаги, и, когда я вошел, подняла на меня глаза и улыбнулась.

— Ты что-то забыл, Джейсон?

Я смущенно откашлялся.

— Я… э… хотел бы записаться… хм… в программу.

— Замечательно! — Она не сказала прямо, но у меня появилось ощущение, что из мальчиков я первый, и мне стало как-то неуютно. Однако мисс Накамото тут же меня успокоила: мол, она рада моему решению, и мне будет очень интересно, и я узнаю о чужой культуре больше, чем просто читая книги. И добавила: — Многие люди становятся друзьями по переписке на всю жизнь.

Мисс Накамото выдала мне синюю папку (девчонки получали розовые) с удостоверением, брошюрой, образцом письма, новой шариковой ручкой, конвертами со штемпелями «оплачено» и несколькими листами почтовой бумаги. Все выглядело очень официально и очень по-взрослому, и мне казалось, будто я вступаю в клуб для избранных.

Мисс Накамото раскрыла папку с кармашками, на которых были написаны названия разных стран.

— Ты можешь выбирать из более чем двадцати…

Не дав ей закончить, я ткнул в кармашек с надписью «ЯПОНИЯ».

— Вот эту.

Я боялся взглянуть на мисс Накамото, опасаясь, что она тут же разгадает мои мотивы. Мисс Накамото достала сфальцованную вклейку с маленькими карточками с именами и адресами. На левой стороне было написано «Девочки», на правой — «Мальчики».

— Можешь выбрать любую, какая нравится.

— Эту, — сказал я, указывая на имя слева, и мой голос прозвучал гораздо тише, чем я хотел бы.

На карточке было написано «Киоко Йосцуми» .

— Может, тебе лучше переписываться с мальчиком?

— Нет, — с трудом выдавил я, хотя если бы она продолжала настаивать, то я бы, вероятно, сдался. Беря в руки карточку с именем и адресом японской девочки, я покраснел, и мое смущение лишь усилилось, когда мисс Накамото мне улыбнулась. Я был не просто смущен. Странное волнение заставило меня встретиться с ней взглядом, и я увидел в ее глазах лишь доброту и понимание.