Дмитрий Грунюшкин - Под откос

– Ты с ними? – потребовал ответа Никифоров.

Парень даже обиделся.

– Так это ты его? – Леха кивнул сначала на швабру, а потом наружу.

– Ага, швабру в ноги ему сунул, – обрадовался проводник. – Я, говорит, тебя потом убью. Да хрен ему на лысую бОшку! Убивалка еще не выросла.

– Да что же… – пытаясь восстановить дыхание, пожаловался Алексей, – что же они меня все бьют-то? Это ж я их бить должен! Погоди-ка! – Леха сообразил, что перед ним незаменимый источник информации. – Быстро расскажи что там и как!

– Ну… – замялся парень. – Как быстро-то рассказать? Захватили поезд, всех согнали в три вагона. Сказали, что требуют зеленую улицу на Москву. После каждой крупной станции будут отстегивать один вагон с пассажирами. Вот, один я отцепил уже.

– Кто в нем?

– Бабы да ребятня. Раненую еще из первого вагона. Подстрелили там бабу одну.

Ноги вдруг стали ватными, в груди заледенело. Алексею даже пришлось облокотиться на стену. Словно со стороны он услышал свой невнятный голос:

– Какую… бабу?

– Да почем я знаю?

– Ты помнишь девушку, которую я провожал?

– А! Нет, не она, не пугайтесь. Другая какая-то, постарше.

Никифоров медленно выдохнул дрожащими губами. Побелевший в мгновение мир снова стал наливаться красками. Еще секунд пять ему понадобилось, чтобы сформулировать дальнейшие вопросы.

– Сколько их?

– Я всех не видел. Человек двенадцать-пятнадцать. Может, больше немного.

– Вооружены?

– Да. Пистолеты, у некоторых автоматы. А еще атомная бомба.

– И лазерный огнемет с генератором лучей смерти? – хихикнул Леха.

– Я серьезно! Их главный, Руслан Дикаев, о ней говорил, когда с нашими связывался, с ФСБ. И я ее видел. Она в СВ. Там какой-то перец в очках с ней сидит. Седьмое купе.

Леха уважительно посмотрел на проводника.

– Хорошая у тебя память.

– Не жалуюсь.

– Как говоришь, их главного зовут?

– Руслан Дикаев. Он в нашем вагоне тоже ехал, опоздал еще. Кого еще помню? Бек – это волосатый узкоглазый из нашего вагона. Телохранитель Руслана, похоже. Еще Салман, Джохар, Рамзан, Ахмат, Шамиль, этот, который выпал – Хасбулат звали… Но у этих я фамилии не знаю.

– Погодь-ка, – что-то показалось Лехе неправильным, но он никак не мог сообразить, что. – А на каком языке они между собой говорят?

– На русском, – пожал плечами Витя. – А что?

– Имена какие-то странные.

– А что в них странного? Обычные чеченские имена.

– Вот в том-то и дело, что слишком обычные. Ни одного Шабауди, Адлана, Сугаипа или еще какого Давлета. Все, будто из сводок новостей вылезли. Это все равно, что в компании русских одни Ивановы, Петровы и Сидоровы оказались бы. Случается, но редко.

– Так…это…наверное взяли имена своих героев.

– Ага, Рамзан – самое геройское для таких имечко. Еще бы Владимиром Владимировичем назваться.

– И что это значит?

– Не знаю пока, буду думать, – пожал плечами Леха. – А ты пока быстренько выкладывай все, что вспомнишь. А то сейчас эти орлы горные пойдут своего лысого собрата искать.

– Я им скажу, что он с лестницы навернулся. Тем более, что это легче легкого.

Леха посмотрел на Витю, как на больного.

– Ты что, вернуться собрался?

Тот только вздохнул.

– А без меня больше никто на ходу вагон отцепить не сможет.

– Ты либо сумасшедший, либо герой, – с уважением сказал Никифоров.

– Дурак я, – засмеялся проводник. – Мне и мать это всегда говорила…

– Это возможно?

Тон вопроса Трофимова был утвердительным. Никаких возражений он принимать не собирался. Рамович грустно вздохнул, пожевал щеки, и развел руками.

– А если я скажу, что невозможно, вы же все равно прикажете это сделать, правильно?

– Абсолютно, – усмехнулся генерал.

– Значит, возможно. Станция крупная, думаю, шесть готовых к рейсу тепловозов мы найдем. Хотя завтра вы, видимо, будете работать с другим начальником железной дороги. Потому что это не ямская станция, просто так шесть коней у нас там не стоят. Мне придется снять их с других рейсов. Поломать весь график к чертовой матери. Это миллионные убытки.

– С этим мы разберемся, – успокоил его генерал. – Если ваши люди все сделают четко, вы не только не лишитесь поста, а получите всяческие преференции. Это я вам гарантирую. Да еще и о государственной награде похлопочу.

– Орден дадите? – хихикнул Рамович.

– Орден не обещаю, но медаль будет, – очень серьезно ответил Трофимов. – А уж благодарственными письмами всю свою баню сможете оклеить.