Дмитрий Грунюшкин - Под откос

В «каюте» Макара и Водяного было скучно. Оба уже привели свои пистолеты в идеальное состояние, и теперь молча сидели на своих полках. Макар читал детектив в мягкой обложке, просто так, чтобы чем-то занять голову, а Водяной безуспешно пытался справиться со сканвордом в газете.

– Черт, кто эту хрень составляет?! Поймать бы, да рожу набить. Для академиков что ли пишут? – с досадой бросил он газету на стол.

Макар хмыкнул, не отрываясь от книжки, и ничего не ответил.

– Может все-таки накатим по стопарику, а? – жалобно заныл Водяной. – Че мы как монахи, мать их!

– Я тебе накачу сейчас, – равнодушно ответил старший. – Нужно быть полностью и в любой момент быть готовыми. Ждем момента. Он в любую секунду может настать. Сделали свое дело – и тут же соскочили. А тут ты со своей пьяной рожей?

– Я спать хочу, – мрачно буркнул Водяной.

– Спи, – позволил Макар. – Не раздевайся, ствол держи под рукой.

Напарник чертыхнулся, со злостью взбил маленькую ватную подушку, вымещая на ней свою досаду, и лег, закинув руки за голову. Он с яростью посмотрел на стенку купе, за которой был человек, из-за которого он сейчас парился в проклятом поезде с этим сумасшедшим киллером. В этот миг Водяной ненавидел весь мир.

– Ну вот я ему и говорю… Ты че, мол, погонять меня что ли вздумал, а, лейтенант? Я ж, блин, я ж даже не дедушка уже! Я дембель уже! Гражданский человек! Это ты, сука такая, до пенсии будешь плац топтать! А я через неделю буду водку пить и баб трахать! Нашел, ик, пацана!

Здоровяк, уже раздевшийся по пояс, покачнулся, нащупывая на столе стакан. На налитых плечах красовались наколки – эмблема ВДВ на одном и оскаленная морда тигра, талисман полка, на другом. На груди, чуть пониже левого соска был выколот автоматный патрон и группа крови.

– Ну, че дальше то? – поторопил его товарищ.

– А че дальше, Серег? Дальше просто. Он грит – на хрен мне тебя гонять? Мне салабонам класс показать надо. Они за сорок пять секунд раздеться не могут, говорят, невозможно это. А ты тоже поди уже не сможешь – растолстел на дембельских харчах, разленился, как кот в мясной лавке. Че? – говорю. Я разленился? Да нас когда к Чечне готовили – какие нах сорок пять секунд? Мы за двадцать полностью одевались и уже в строю стояли!

– Ты ж говорил, что в Чечне не был? – прищурился третий собутыльник – тщедушный мужичок лет сорока.

– Не был, – признался здоровяк. – Не был. А кто сказал, что я там был? Пацаны наши были, на два призыва старше которые. А наших уже не отправляли. Только контрабасов – и то немного.

– Да ты сказал, только что! – не унимался мужичонка. – Что перед Чечней вы за двадцать секунд собирались.

Здоровяк тупо посмотрел сначала на мужика, потом на Серегу, потом на стакан.

– Ну, за вэдэвэ! За крылатую пехоту! – провозгласил он, и опрокинул стакан в рот. Водка потекла по подбородку, скатившись на могучую грудь.

Он выдохнул, притянул к себе товарища, занюхал его головой, оттолкнул.

– Да че ты ко мне догребся? Я ж сказал – когда нас к Чечне готовили! – сообразил он наконец. – Готовили! Дубина ты сибирская! Нас туда готовили, но так и не послали!

– Да хрен с ним, Жорик, – успокоил его Сергей. – Че дальше то?

– Тьфу, блин. Ик, – Жорик схватил ножку курицы, обсосал с нее мясо, бросил на стол и вытер руки скатеркой. – Короче, щас, грю, покажу вашим щеглам, как отбиваются десантники. Вытащили шконку в проход, построили взвод. Лейтеха командует – отбой! Ну я и дал им просраться! Даже по духовщине так не летал. Девятнадцать секунд, понял ты?! Девятнадцать! Подъем – двадцать секунд. Херня, что я полтора года уж сон-тренаж не проходил. Память, братуха! Она уже вот где сидит! – он сжал кулак, показывая, где именно у него сидит память. – Берцы у меня, правда, блатные, со скоростной шнуровкой. В обычных говнодавах щас бы я в двадцать секунд не уложился. Однако ж!

– Однако ж, развел тебя лейтеха, – заржал Сергей.

– Кто развел? – вскинулся Жорик. – Ну да, развел. Зато и я показал, чего уме…ю.

Язык у дембелей уже не на шутку заплетался.

– Ну вы заткнетесь сегодня уже или нет? – простонал с верхней полки еще один попутчик, отвалившийся с полчаса назад. – Дайте хоть немножко поспать, а?

– Че? – опять забычил Жорик.

– Все-все, – успокоил его Сергей. – Мы щас, еще по граммульке – и баиньки. Да, братан?

– Ага, – смиренно согласился здоровяк. – За вэдэвэ!

Хазрату не спалось. Он больше привык перемещаться на большие расстояния на самолете, а не небольшие – на автомобиле. На поезде он давненько уже не ездил. Качающееся ложе, мелькание редких огней за окном, громкий железный топот колес мешали расслабиться. Но не только это было причиной бессонницы.