Дэн Симмонс - Темная игра смерти. Том 2

Он вспомнил рассказ пилота Микса о том, как освещалась дубовая аллея, когда на остров приезжали главы государств и высокопоставленные лица. Сегодня ночью здесь царила темнота. Прошло примерно полчаса, пока он, осторожно передвигаясь от дерева к дереву, преодолел половину пути, а охранников все не было видно. Внезапно Сола пронзила мысль, от которой его охватил еще больший ужас, чем страх перед смертью: что, если Барент и Вилли уже отбыли?

Это было вполне возможно. Барент не из тех, кто готов рисковать собой. Сол рассчитывал использовать в качестве оружия самоуверенность миллионера – каждый, кто встречался с ним, включая Сола, обрабатывался таким образом, что лишался возможности причинить ему какой-либо вред. Но что, если вмешательство Вилли в Филадельфии или неожиданный побег Сола все изменили? Забыв об опасности, он сунул винтовку под мышку и помчался по дубовой аллее.

Он пробежал всего двести ярдов, затем резко остановился, опустился на колено и поднял ствол винтовки. Под невысоким деревом лицом вниз лежало чье-то тело. Пытаясь восстановить дыхание, Сол вгляделся в темноту, в который раз пожалев, что лишился очков. Убедившись, что вокруг все спокойно, он снял с плеча сумку и подошел ближе.

Это была женщина, к тому же частично одетая. Ее спину прикрывала разорванная окровавленная рубашка, спутанные волосы падали на повернутое в сторону лицо, пальцами разведенных рук она будто царапала землю, правая нога была согнута. Вероятно, она бежала в тот момент, когда подверглась нападению. Еще раз оглядевшись, он осторожно прикоснулся к ее шее, чтобы нащупать пульс.

И тут женщина резко повернула голову. Прежде чем она успела вцепиться зубами в его левую руку, Сол увидел разинутый рот и безумные, широко раскрытые глаза мисс Сьюэлл. Она издала звериный рык. Лицо Сола исказилось судорогой, но когда он поднял М-16, чтобы ударить женщину прикладом, с дерева на него прыгнул Дженсен Лугар.

Сол закричал и выпустил автоматную очередь, пытаясь направить огонь на огромного негра, но пули лишь прошили ветви и листву у него над головой. Лугар рассмеялся и выбил винтовку из руки Сола таким сильным ударом, что та отлетела футов на двадцать. Сол попробовал сопротивляться, одновременно стараясь высвободить свою кисть из бульдожьей хватки женщины. Правую руку он завел назад, надеясь нащупать лицо и глаза негра.

Лугар снова рассмеялся и приподнял тело психиатра над землей. Сол услышал, как трещит на левой руке сдираемая кожа. Затем негр развернулся и отшвырнул его в сторону. Сол больно ударился раненой ногой, перекатился на плечо, которое уже горело как в огне, и пополз к сумке, где остались «кольт» и «узи». Глянув через плечо, он увидел готовое к прыжку обнаженное тело Дженсена Лугара, поблескивавшее от пота и крови, и мисс Сьюэлл, стоявшую на четвереньках, со спутанными волосами, падавшими ей на глаза. В зубах у нее болтался кусок вырванной из руки Сола плоти, по подбородку стекала кровь.

До сумки оставалось уже три фута, когда Лугар бесшумно подскочил и сильно ударил Сола босой ногой под ребра. Он четырежды перевернулся, чувствуя, как из него выходит воздух, а вместе с ним и силы, попытался подняться на колени, но в глазах уже начало темнеть.

Негр еще раз пнул Сола ногой, отшвырнул подальше его сумку и схватил психиатра за волосы. Приблизившись вплотную, он встряхнул обмякшее тело и произнес по-немецки:

– Очнись, моя пешка. Пора нам поиграть.

Прожектора большого зала освещали восемь рядов черно-белых квадратов. Тони Хэрод взирал на эту немыслимую шахматную доску, идущую в обоих направлениях на тридцать два фута. В тени переговаривались охранники Барента, от стола с электронной аппаратурой доносились какие-то приглушенные звуки, но на освещенном участке находились лишь члены Клуба Островитян и их помощники.

– Пока эта партия очень интересная, – усмехнулся Барент. – Хотя было несколько моментов, когда я не сомневался, что ее исходом может стать только ничья.

– Да, – согласился Вилли. Под белым пиджаком на нем была белая шелковая водолазка, что придавало немцу вид пастора, только на пленке в негативе. Его редеющие волосы блестели в свете софитов, подчеркивавшем румянец на щеках и скулах. – Я всегда предпочитал испанскую защиту. Сейчас она вышла из моды, но я по-прежнему считаю ее эффективной, если использовать правильные вариации.

– До двадцать девятого хода игра носила чисто позиционный характер, – заметил Барент. – Мистер Борден предложил мне свою королевскую пешку, и я взял ее.