Михаил Вершовский - Твари

Это был Ромео — Валька, Валентин. Телешов понимал, что идет это против всех правил природы, логики и просто здравого смысла, но это был Ромео. Кольцо оказалось последней точкой, убедившей его. Кольцо на безымянном пальце правой руки. Ромео был единственным бомжем, носившим обручальное кольцо. Прочие гуляки, если когда и имели нечто подобное, то пропили в еще незапамятные времена. Но для него, Валентина-Ромео, оно было словно последним символическим звеном, связывавшим его с недавней женатой жизнью, которая кончилась очень быстро после того, как потерял вполне еще молодой и толковый инженер очередную копеечную работу, а жена, наоборот, нашла бывшему инженеру более качественную замену. Судиться и рядиться Валентин не стал, от претензий на свою часть жилплощади отказался, из дома после развода ушел и запил-забомжевал чуть ли не с первых дней. Дорожка протоптанная, проверенная и для многих последняя…

Насчет того, что случилось вчера с Ромео и как все было на самом деле — остается загадкой, да и вряд ли кому загадка эта окажется по зубам. Краюхину Сергей, может, и не поверил бы — тот был патентованный трепач и хвастун. Но Гамаш был мужик прямой и врать ни с того ни с сего, а тем более майору-убойщику, не стал бы.

Главным, однако, было не то, каким образом еще живое вчера человеческое тело сегодня превратилось в тошнотворное разложившееся нечто, лежавшее на асфальте и дожидавшееся труповозки. Главным было то, что школа — его, Телешова, школа — была в пяти минутах ходьбы от злополучной «зеленки». И, конечно, то, что видели Гамаш с Краюхиным. Телешов предпочел бы, чтобы речь шла о стае голодных волков. Но змеи — Сергей вздрогнул при самой этой мысли — змеи были фобией, которую он не мог контролировать. Даже фотография какого-нибудь безобидного ужа могла заставить его покрыться холодным потом. Постояв еще с минуту, он повернулся и снова зашагал в школу.

Подойдя вплотную к зданию, Сергей осмотрел двор, словно видел его впервые. Газоны, кусты, деревца туи, зеленые заборчики из сирени — работа по высшему разряду, просто загляденье. Но сегодня вся эта зеленая масса не радовала глаз, а смотрелась, скорее, угрожающе.

В школе Телешов направился вдоль по коридору, на ходу здороваясь с попадавшимися на пути учениками и преподавателями. Войдя в директорский предбанник, он, не останавливаясь, бросил секретарше Марине:

— Один? — и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь в кабинет.

Валерий Павлович оторвался от бумаг, которые листал с самым сосредоточенным видом.

— Сергей Михайлович? Что случилось? Вы по какому…

Сергей плотно закрыл за собой дверь и сел напротив директора.

— По делу, Валера. Давай без официоза.

Директор пожал плечами. В конце концов, всю жизнь они и были на «ты», во всяком случае, с самого первого курса герценовского института.

— Ну что ж, заезжих гостей и наших лоботрясов здесь нет, давай без официоза. Так что там у тебя, Сергей?

— У нас, Валера. Боюсь, что у нас.

Директор приподнял брови. Помолчал, внимательно разглядывая собеседника.

— Выкладывай.

Он слушал рассказ Телешова, не перебивая. Выслушав до конца, помолчал, зачем-то достал из стакана на столе карандаш, задумчиво повертел его в руке, поставил на место. И, вздохнув, посмотрел на собеседника:

— Сережа… Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. Только честно. Ты… снова в «развязке»?

Вопрос был не праздным. В последние годы Сергей действительно прилично выпивал, в школе, правда, всегда появляясь трезвым как стеклышко. Завязал он начисто лишь месяца четыре назад, когда врачи обнаружили у него болезнь, с которой, как считалось, покончено давно — туберкулез. С учениками работать ему, естественно, было нельзя, из преподавателей пришлось уйти, но директор по старой дружбе устроил на сторожевую работу — хоть какая-то приплата к временной пенсии. А набор медикаментов, который Сергею через день вливали в вену, в проспиртованную кровь вводить было бессмысленно.

Телешов тоже помолчал, не отводя взгляда. Потом спокойно произнес:

— Нет. Не в «развязке».

Директор встал и подошел к окну. Не поворачиваясь, он негромко сказал:

— Хорошо. Тогда объясни, чего ты от меня ждешь?

Этот простой вопрос, казалось, застал Сергея врасплох.

— Что я, по-твоему, в данном случае должен сделать? Созвать общее родительское собрание? — Валерий Павлович по-прежнему смотрел в окно. — Отменить занятия во вторую смену? Младшие классы на принудительные каникулы? Или вообще школу закрыть — как тебе такой вариант?