Кристин Керделлян - Тайные врата

Нежность – может быть, эту карту она могла разыграть. Может быть, у нее получится разжечь пламя давней любви.

Эмма слышала, как ее собственный голос эхом отдавался от стен – дрожащий, почти плачущий.

– Довериться тебе? – перебил ее Баретт. – Ты меня плохо знаешь. Тайна есть тайна, дорогая моя. Ты знаешь лишь схему. Когда доверяешь секрет лучшей подруге, она доверяет его своей лучшей подруге. И конец тайне! Я не мог не сообщить все только Гилберту, своему врачу – давнему сообщнику. Но только ему, клянусь. Именно он подделал свидетельство о смерти. Гилберт, ты помнишь его?

Эмма кивнула.

– Гений. Ты знаешь его последнюю работу? Теперь он контролирует мое здоровье на расстоянии в течение двадцати четырех часов в сутки.

Баретт поднял правый рукав своей рубашки и протянул руку к Эмме. Потом показал на миниатюрный нарост в пяти сантиметрах от манжета.

– Видишь эту маленькую припухлость?

Эмма наклонила голову.

– Да, похоже на бородавку.

– Сразу видно, что ты ни разу не видела бородавок! Это набор микродатчиков, соединенных с приемником-передатчиком, и все это в капсуле размером с зернышко риса. Каждый час датчики автоматически осуществляют проверку. Результаты записываются в памяти капсулы, в которой лежит мое медицинское досье. Затем они отсылаются на мой мини-компьютер, на котором я могу их прочесть. Наконец, они отправляются на компьютер Гилберта. Если есть какая-либо проблема, компьютер оповещает Гилберта по его переносному компьютеру. Гил считает, что с такой системой контроля и с учетом современного уровня медицины я могу получить лишних двадцать три года жизни, ну до тридцати максимум.

Баретт опустил руку.

– Значит, я буду жить минимум сто десять лет. Но это всего лишь этап! Этап на пути к вечной жизни!

Этого было уже слишком. Эмма в ужасе закрыла лицо руками. Нервным жестом, словно это было единственное движение, на которое она могла осмелиться, Эмма сняла металлическую заколку, державшую ее волосы.

– Дэн, ты сошел с ума! – вполголоса проговорила она.

И тут же пожалела об этих словах. Если до этого она смогла развеять подозрения Баретта, то сейчас все испортила.

– Эмма! Не говори ерунды! Мы с тобой так похожи!

«Были похожи, какая мелочь».

Она хотела бы произнести эту фразу вслух, но сдержалась. Необходимо подыгрывать ему как можно дольше.

Дэн Баретт тем временем продолжал:

– У нас в руках секрет Творения, Эмма! Только у нас. Как у короля и его садовника.

– А что с ним делать, Дэн? Зачем нам все это? – спросила Эмма.

Она пыталась не показывать весь тот ужас, который ей внушал Дэн Баретт.

– Ты еще не поняла?

– Нет, прости. Так ли уж было необходимо ставить весь мир на уши, чтобы заменить все старые версии Shadows на планете на 10.0?

Баретт всплеснул руками.

– Ну ты решительно ничего не поняла! Все это мелочи! Дымовая завеса! Это принесет «Контролвэр» миллиарды, это да. И мой фонд от этого выиграет – он сможет продолжить заботиться о бедных и больных, победить малярию, холеру…

– Но никто не узнает, что благодетель ты!

– Наоборот, узнает весь мир! Эмма, моя дорогая, кем был бы Христос, если бы Он не умер? А Ганди? Кеннеди? Лютер Кинг? Никем. Помнишь, жизнь становится судьбой после смерти. Только тогда приходит настоящее могущество.

– А Амелия? Твои дети? Они же считают, что ты умер! Ты не хочешь быть рядом с ними?

– Эмма! Ты когда-нибудь признаешь, что в жизни есть вещи поважнее, чем собственные дети или их мать? Ты же только что это прекрасно поняла, нет? Когда ты заперла дочь в…

Внезапно в ушах Эммы раздался мучительный крик задыхающейся в подземелье Ребекки. Ей стало плохо. Баретт, казалось, ничего не замечал.

– Завтра, Эмма, обо всем этом забудут. Удесятеренное могущество «Контролвэр»? Тлен! Тысячи жизней, спасенных фондом? Что они значат по сравнению с миллионами других, которых я спасу для вечности? Бог создал мир, но Он бросил его гнить – от болезней, нищеты, страдания. Он задумал неплохую конструкцию – человека, – но не предусмотрел деталей его развития!

Баретт помолчал секунду, словно проверяя, оценила ли Эмма его юмор. Она смотрела на него, оглушенная его цинизмом.

– Бог создал человека из ничего, спасибо Создателю! – продолжал Баретт. – Но продолжение его Творения – длиннющая череда страданий и деградации. Как согласиться с тем, что спустя пятнадцать миллиардов лет после сотворения мира люди до сих пор умирают из-за укуса маленьких мух? Такой мир не может существовать. Надо пересмотреть его. Пересоздать человека, который не будет знать ни горя, ни болезней. Абсолютно нового человека. – И подытожил: – Всемирная социальная безопасность, всемирная защита, о которой я мечтал, понимаешь? Она понадобится мне еще больше: я сделаю так, чтобы, если можно так выразиться, исчезла сама болезнь! И вместе с ней нищета, страдание, зло. Зло, Эмма! Я уничтожу Зло! Зло с большой буквы.