Андрей Ветер - Белый Дух

– Штандартенфюрер, Людвиг застрелился.

– Что? – переспросил Рейтер. Он прекрасно слышал, что сказала Герда, и переспросил машинально, как это часто делают люди, не зная, как отреагировать на известие. – Застрелился? Дьявольщина!.. Вообще-то от него стоило ожидать чего-нибудь такого. Он совсем опустился. Значит, твои усилия не пошли ему на пользу… Герда, ты там одна? То есть вы с ним только вдвоём?

– Да.

– Неприятная история. Ладно… Ты уже вызвала полицию?

– Нет. Я услышала выстрел, вошла в спальню и увидела Людвига… Он пустил себе пулю в висок.

Выстрелил неудачно, долго бился в конвульсиях… Что мне делать?

– Звони в полицию.

– Они могут подумать, что это сделала я, – с нескрываемой тревогой выпалила она.

– Вот чёрт! Могут, но ты не беспокойся. Дай показания. Я созвонюсь с начальником крипо. [9]Нет никаких оснований подозревать тебя в убийстве. Брегер страдал от депрессии в последнее время… Если будут какие-то осложнения, звони мне.

Он почти бросил трубку на рычаг. За то время, что он возглавлял отдел исторических реконструкций, это был уже второй случай самоубийства. Рейтер слышал, что младшие офицеры СС, служившие в лагерях в так называемых отрядах селекции, часто спивались и сводили счёты с жизнью с помощью пистолета. Далеко не все могли заглушить голос совести, изо дня в день участвуя в убийствах, у одного за другим сдавали нервы, психика расшатывалась непоправимо. Рейтер хорошо помнил, как взбесился Гиммлер, прочитав сообщение о росте алкоголизма в рядах СС. Ещё в 1937 году, выступая на собрании группенфюреров СС, Гиммлер прокричал, тыча пальцем в собравшихся и хищно щурясь сквозь стёкла пенсне: «Либо ты умеешь обращаться с алкоголем и слушаешься нас, либо тебе присылают револьвер и ты ставишь точку. Стало быть, подумай! Нам не нужны уроды! Если до нас доходит информация о твоём пьянстве, то мы даём тебе двадцать четыре часа на размышление! Каждый из вас должен помнить это. Мы не нуждаемся в слабаках, нам нужны железные люди, несгибаемые исполнители! Остальные должны сдохнуть!»

Рейтер нахмурился, барабаня пальцами по лакированной поверхности стола. Когда речь шла о чрезвычайных происшествиях в других ведомствах – это совсем не то же самое, когда стрелялся кто-то из твоих подчинённых.

– Слюнтяй! Слизняк! – громко произнёс Рейтер. – Брегеру следовало сразу отказаться от этой работы. Никто бы не принуждал. Мы же не на фронте, мы занимаемся наукой, чёрт побери… Герда была с ним, полиция обязательно будет трясти её. Что ж, придётся надавить со своей стороны, чтобы не запачкали её ненужными подозрениями…

Он встал из-за стола и, попыхивая сигаретой, сделал несколько шагов по кабинету и подошёл к патефону. Взяв в руки несколько пластинок, бегло просмотрел названия и выбрал Вагнера. Ему нравилось звучание патефона. Потрескивавшие пластинки не имели никакого сходства с живым звуком оркестра, но создавали атмосферу уютной тесноты. Рейтер покрутил ручку и поставил массивную иглу на завертевшийся чёрный диск, завораживающе блестевший в свете лампы.

Постояв минут десять перед патефоном, Рейтер покачал головой, словно соглашаясь с кем-то.

– Да, да, надо идти к начальству…

Фридрих Клейст позвонил Рейтеру на следующий день.

– Привет, Карл. Не желаешь навестить меня сегодня?

– Приглашаешь заглянуть к тебе на Принц-Альбрехтштрассе? [10]

– Нет, ко мне на виллу. Посидим в уютной обстановке. Поговорим спокойно.

– Какое-нибудь дело?

– Есть разговор, Карл…

Рабочий день пролетел незаметно.

Уходя, Рейтер заглянул в кабинет Марии Фюрстернберг.

– Как дела?

– Всё отлично, штандартенфюрер.

– Я хочу, чтобы в ближайшие дни вы подобрали мне материал по друидам, составьте список: чем мы располагаем. Сделайте запрос в архив, пусть укажут, что у нас есть из кельтских рукописей, и пусть свяжутся со всеми институтами по этому вопросу. Если потребуется оплатить приезд специалистов из-за границы, то составлю вызов и подпишу все финансовые документы.

– Хорошо, герр Рейтер.

– Мария, сегодня я не смогу проводить вас домой, у меня важная встреча.

– Что вы, штандартенфюрер! Вы и так уделяете мне слишком много внимания. Боюсь, я никогда не сумею отблагодарить вас за вашу заботу.

– Вы не должны благодарить меня, Мария. – Он шагнул к ней и впервые взял её за руку. – Не забывайте, что у нас с вами не просто служебные отношения и что я испытываю к вам не просто дружеское участие. Мы связаны кармически, поэтому я считаю своим долгом быть рядом с вами и помогать вам…