Питер Джеймс - Пророчество

– О'кей! – крикнул Эдвард, приготовившись.

– О'кей! – прокричал в ответ Тристрам, который тоже был наготове, на мгновение остановив пропеллер.

– Эдвард! – завопила Фрэнни. – Эдвард! Тристрам!

Раздался лязгающий звук, когда они одновременно резким рывком крутанули пропеллер. Потом он медленно начал вращаться сам; оживший мотор оглушительно взревел; пропеллер вращался все быстрее, лопасти его слились в полупрозрачный круг. Тонкая струйка выхлопных газов вырвалась наружу. Биплан дернулся, и стены ангара задрожали от грохота.

Мальчики покачнулись, стараясь удержаться на ногах, но их затягивало в вихрь воздуха от пропеллера. Эдвард в отчаянии махал руками – бочка под ним бешено качалась, он наклонился вперед и начал падать на лопасти пропеллера.

От ужаса Фрэнни почти потеряла способность соображать.

– Эдвард! – пронзительно закричала она, но сама не услышала своего голоса. – Эдва…

Он старался удержаться, ухватившись за плечо Тристрама, и вот уже они оба качнулись вперед, потом назад, потом снова вперед. Потом вдруг бочки перевернулись, сбросив их обоих на землю. Тристрам лежал неподвижно. Эдвард, прикрыв голову руками, начал отползать в сторону.

Фрэнни никогда не могла забыть, что произошло потом. Тристрам поднялся на колени и застыл, глядя прямо на нее. Самолет сдвинулся с места и медленно пополз к нему.

– Трист… – Она подавила в себе страх. Рванулась к нему. Нога попала в трещину, и она ударилась грудью о твердый бетон.

Еле переведя дух, она заметила слева какое-то движение, кто-то бежал к ним – сначала это было просто пятно. Пятно превратилось в мужчину лет шестидесяти в запачканной короткой куртке. Но Тристрам, стоя на коленях, лишь переводил взгляд с нее и на бегущего человека.

Обдирая руки о бетон, Фрэнни потянулась к маленькому мальчику, стоявшему на коленях меньше чем в двух ярдах от пропеллера. Она вскочила на ноги, чувствуя, как ее затягивает поток воздуха.

– Тристра-а-а-мм!

Ее футболка вылезла из джинсов, и ледяной ветер хлестал голую спину, пряди волос, как плети, лупили по лицу.

На лице Тристрама появилось виноватое и испуганное выражение, он поднялся и попятился. Попятился прямо на пропеллер, который медленно надвигался сзади.

– Тристрам! Не бойся, Тристрам! – закричала Фрэнни, но таким сдавленным, хриплым голосом, что получился скорее писк, чем крик. Она вытянула вперед руки, еще несколько футов – и она сможет схватить его. Пропеллер, как тень, надвигался на мальчика.

Краем глаза она видела, что мужчина тоже приближается. Затем все замедлилось, будто время во вселенной остановилось. Она запомнила странные детали: резиновые подошвы ее кроссовок вжались в бетон, потом оттолкнулись, как пружиной подбросили ее в воздух и амортизировали, когда она приземлилась; снова вжались, оттолкнулись; ветер от пропеллера трепал седые волосы на голове мужчины, обнажая лысину, надувал парусом его куртку.

Послышался странный звук, эхом отдавшийся в ее мозгу.

Чин-н-н, как будто нож газонокосилки наткнулся на камень. Сперва ей показалось, что Тристрама ударило подушкой, – в воздухе повисли тысячи крошечных обрывков, похожих на перья. Потом они пропали.

Тристрам исчез.

Теперь пропеллер был в нескольких дюймах от ее лица, поток воздуха от него забивал ей рот, замораживал слезы в глазах. Она отскочила в сторону, и лопасть рассекла воздух рядом с ней; от рева мотора лопались барабанные перепонки, дым набивался в легкие, как вата. Колесо ударило ей в спину; Фрэнни распласталась на земле, и над ней медленно прошла тень крыла. Пыль, песок, камешки летели на нее, жаля в лицо.

Медленно она поднялась на ноги. Сквозь слезы она увидела, что рядом с ней стоит Тристрам. С ним было все в порядке. С ним все о'кей! У нее отлегло от сердца. Потом Фрэнни поняла, что это не Тристрам, а Эдвард, растрепанный и весь заляпанный кровью. Он не отрываясь смотрел на бермуды, из которых с одной стороны торчали ноги в маленьких кроссовках. С другой стороны виднелась искромсанная плоть, размотанный клубок кишок, острый белый кусок позвоночника, словно обломок вонзившегося в спину копья, торчал на несколько дюймов. Небольшое озерцо крови неторопливо растекалось по бетону, заполняя трещины с пробивающейся в них травой.

Кто-то вскарабкался в кабину самолета; тот мужчина в куртке, сквозь туман в голове отметила Фрэнни. Рев мотора внезапно стих, и остался лишь чавкающий звук пропеллера. Потом наступила тишина. Самолет не двигался. Клочья волос, лоскутки плоти и обломки костей свисали с фюзеляжа и крыльев и были разбросаны по бетонному полю. Позже посмотрев в зеркало, она увидела, что и сама облеплена ими.