Питер Джеймс - Пророчество

– Фрэнни – Франческа Монсанто, – подсказала она. – Восточные древности.

– Ах, да, да, да! – Он отложил документ. – У мистера О'Хейра.

– Правильно.

– Ах, да, да, да. – Он вдруг непонятно почему покраснел. Затем сквозь брешь в баррикаде книг она заметила пустой бумажный пакет и недоеденный сандвич. Есть здесь было строго запрещено.

– Простите, – произнесла Фрэнни. – Я не хотела беспокоить вас.

– Нет, что вы, нет, нет, совсем нет. – В подтверждение этого он положил руки на стол и выпрямился на стуле.

– Не могли бы вы посоветовать мне, что лучше прочесть об английской аристократии?

– Английская аристократия, да, – сказал он. – Да. Общая история или отдельный род?

– Отдельный род. Халкины – маркизы Шерфилды. – Когда она прошептала это имя, ей показалось, что на лице его мелькнуло неприязненное выражение.

– Ах, Шерфилды, Халкины, да. – Он немного умерил свой энтузиазм. – Ах да, дайте подумать. У нас должны быть их семейные архивы, если они когда-либо печатались. Большинство из них, к счастью, когда-либо печаталось. Наверняка что-нибудь можно найти на их фамилию или на название их родового поместья. Что-то есть, конечно, в «Дебретте» и «Книге пэров» Бэрка. Дайте подумать. – Его пальцы, мягкие и сморщенные, похожие на сушеные морковки, барабанили по столу. – «История британской аристократии Аркрайта», там тоже что-нибудь должно быть. Насколько подробное описание вам нужно?

– Насколько это возможно.

– Вы можете еще найти несколько упоминаний о них в одной-двух книгах по черной магии.

Она еще не переварила его последнее замечание, как он уже схватил огрызок карандаша, листок бумаги и жирными косыми буквами записал несколько названий. Закончив, он протянул ей список из десятка книг.

Фрэнни поблагодарила его и пошла через огромный читальный зал, как всегда, испытывая благоговейный трепет перед невероятным количеством книг, выстроенных от пола до потолка. Ее часы показывали половину второго. В спешке она проскочила отдел генеалогии, нашла его, только обойдя весь зал, и принялась изучать корешки книг.

Сначала она искала фамилию Халкин, потом Шерфилд. Затем она нашла Мальборо. Монтегю. Мельбурнский замок. Ментмор. И наконец, увидела его. Синий том толщиной в полтора дюйма с золотыми буквами на корешке «Архивы Местон-Холл». Рядом с ним стояла «История Местона и Халкинов» Кинана Тауса.

Фрэнни вытащила книгу. Несмотря на небольшой объем, она весила порядочно. На обложке виднелся кружок – по-видимому, след от стакана или чашки. Она раскрыла книгу, стоя у полки, и почувствовала сухой слабый запах старого дерева, исходивший от страниц. Фронтиспис был украшен овальной виньеткой с изображением Местон-Холл, который был в гораздо лучшем состоянии, чем теперь; перед ним стояла запряженная карета. На первой странице красовался фамильный герб.

Она пробежала глазами несколько страниц. Там были упоминания о генеалогии рода Халкинов, семейные архивы, документы, подтверждающие права собственности и аренды… Фрэнни пролистнула еще несколько страниц и обнаружила родословное дерево Халкинов, напечатанное на сложенной втрое вкладке. Она уловила некоторые имена: сэр Годфри Халкин; Мари, дочь Анри Ле Сабанна; Агнес де Бурнель; Фрэнсис Эдвард Элвин, второй маркиз; Томас; леди Пруденс.

На следующих страницах шли детальные пояснения, а за ними еще десяток страниц мельчайшим шрифтом, где говорилось о французских корнях рода, о первом письменном свидетельстве прибытия в Англию Халкина в 1066 году и о том, где он обосновался.

Фрэнни просмотрела оглавление:

«Первые английские Халкины 1066–1300 годы. Роль Халкинов в Крестовых походах – в стране и за ее пределами. Халкины времен Елизаветы. Халкины и Гражданская война в Англии».

Она нашла эту главу и просмотрела ее. На шестой странице ей в глаза бросилось имя второго маркиза Шерфилда. Фрэнни вернулась на несколько абзацев назад, нашла начало раздела и принялась медленно читать.

«Фрэнсис Халкин. Второй маркиз Шерфилд. 1600–1652. Настойчиво и не стесняясь в средствах, добивался всяческих привилегий для фамилии Халкин. Унаследовав титул и родовые поместья в 1625 году после смерти первого маркиза, он тут же вступил в конфликт со своим повелителем, архиепископом Кентерберийским, и даже с группой арендаторов в его имении Местон, которые жаловались на „темное и устрашающее поведение и ужасы, поражающие воображение“.

Следует сказать, что лорд Халкин был единственным за всю девятисотлетнюю историю рода, кто отличался такой абсолютной приверженностью злу и порочностью, – своего рода „паршивая овца“ в семье, в целом внесшей большой вклад в процветание страны и Британской империи.