Питер Джеймс - Убийства в стиле action

Он старательно, почти благоговейно собрал марки, разложил по пакетикам.

Убитая Эбби слабо пробормотала:

– Вы мне порекомендуете британских дилеров?

– М-м-м… дайте подумать.

Продолжая укладывать марки, Хегарти назвал несколько фамилий. Эбби записывала. Потом он вдруг добавил, как бы только что вспомнив:

– Ах да, еще один есть…

– Кто?

– Ходят слухи, что Чад Скеггс здесь, – проговорил Хегарти, пристально на нее глядя.

Эбби не сумела с собой совладать. Лицо залилось свекольным румянцем. Она попросила вызвать для нее такси.

Хьюго Хегарти провожал ее до подъезда. Оба хранили молчание. Не зная, как его нарушить, Эбби в конце концов не слишком изобретательно пробормотала:

– Совсем не то, что вы думаете…

– Вечная проблема с Чадом Скеггсом, – сухо ответил Хегарти. – Всегда не то, что думаешь.

Когда она ушла, дилер направился прямиком в кабинет и набрал номер сержанта Брэнсона. Он мало что мог добавить к предыдущему, кроме имени и фамилии тетки молодой женщины – Энн Дженнингс.

Что бы ни удалось сделать ради отмщения Чаду Скеггсу, все будет мало.

Октябрь 2007 года

Эбби, огорченная и встревоженная свиданием с Хьюго Хегарти, открыла заднюю дверцу такси, мрачно оглядывая под проливным дождем Дайк-роуд-авеню.

По-прежнему стоит фургон «Бритиш телеком», чуть дальше маленький голубой автомобиль. Она влезла в машину, захлопнула дверцу.

– В «Гранд-отель»? – уточнила таксистка.

Эбби кивнула, специально назвав ложный адрес, когда заказывала такси из кабинета Хегарти, не желая, чтобы он знал, где она остановилась. По пути как-нибудь договорится.

Сидела думала. От Рики ни слова. Дэйв ошибся. Продать марки намного труднее, чем он утверждал. Потребуется гораздо больше времени.

Зазвонил телефон. На дисплее возник номер матери. Охваченная тошнотворным страхом, Эбби ответила, крепко прижав трубку к уху, зная, что таксистка ее слышит:

– Мама!..

Голос матери звучал растерянно, слабо, бессвязно, она коротко хрипло дышала.

– Прошу тебя, Эбби, пожалуйста… Мне лекарства нужны, у меня… – послышался резкий вдох, выдох, – спазмы. Нельзя было их брать… Это нехорошо… – Снова вдох.

И разговор прервался.

Эбби лихорадочно набрала ее номер и, как прежде, попала на голосовую почту.

Дрожа, смотрела на дисплей, надеясь, что он вот-вот оживет, покажет номер Рики. Но телефон молчал.

Она закрыла глаза. Долго ли мама продержится? Долго ли еще будет мучиться из-за нее?

Ублюдок Рики. Гад. Сволочь.

Умный, хитрый. Слишком умный, черт побери. Берет верх, побеждает. Знает, что марки продать нелегко, поэтому они наверняка у нее. Идея держать его в рамках, выдавая мелкие суммы, объясняя, что основные деньги отправлены Дэйву, вылетела в окошко.

Как дальше быть – неясно.

Эбби снова взглянула на телефон, надеясь на звонок.

Фактически остается одно – как можно скорее избавить маму от страданий, даже если для этого придется заключить с Рики сделку, что означает отдать ему все, что он требует. По крайней мере, почти все.

В голову вдруг пришла одна мысль, и Эбби наклонилась к таксистке. На именной табличке написано «Салли Бидвелл».

– Вы, случайно, не знаете местных торговцев марками?

– На Куинс-роуд рядом с вокзалом есть филателистический магазин «Хоукс». Другой, по-моему, в Шорэме. И еще на Лейнс за Принц-Альберт-стрит, – сообщила Салли Бидвелл.

– Отвезите меня на Куинс-роуд, – попросила Эбби. – Туда ближе.

– Марки собираете?

– Балуюсь, – ответила Эбби, полезла под пуловер, расстегнула пояс.

– Я всегда считала марки мальчишеским увлечением.

– Правильно, – вежливо подтвердила Эбби, вытащила конверт, опустила пониже, чтобы в зеркале не было видно, покопалась, отыскивая менее ценные экземпляры.

Под руку попался блок из четырех марок с мальтийскими крестами, стоивший около тысячи фунтов, еще несколько блоков с изображением моста в сиднейской гавани, приблизительно по четыреста фунтов за каждый. Вынула их, остальные сунула в конверт, затолкала под пуловер за пояс.

Через несколько минут такси затормозило у магазина «Хоукс». Эбби расплатилась, вылезла, спрятав марки в целлофановой обложке под куртку, чтобы не замочить. Мимо прогромыхал автобус, промелькнула голубая машина – «пежо» или «рено» – с двоими мужчинами спереди. Мужчина, сидевший на пассажирском сиденье, разговаривал по мобильнику. Машина очень похожа на ту, что стояла у дома Хегарти. Или это разыгрывается паранойя?