Питер Джеймс - Убийства в стиле action

– Сколько она потратила денег? – уточнила Белла.

– Первая сумма составила полтора миллиона плюс-минус какая-то мелочь. Через несколько месяцев она вложила столько же, если не больше, объяснив мне, что это деньги из фонда компенсации семьям погибших 11 сентября.

Гленн обрадовался, что названные Хегарти суммы совпали с уже имеющимися у них сведениями. Похоже, старик говорит правду.

– И попросила на все купить марки? – спросил он.

– Легче сказать, чем сделать, – заметил Хегарти. – Знаете, подобные затраты привлекают внимание. Поэтому я взялся покупать для нее в самых разных местах, объявляя, что делаю это для анонимного коллекционера. Довольно обычное дело. В последние годы китайцы помешались на дорогих марках… Плохо только, что некоторые дилеры сплавляют им всякое барахло. – Он предупредительно поднял палец. – Даже самые респектабельные.

– Не могли бы вы составить список марок, купленных для миссис Уилсон? – попросила Белла.

– Пожалуйста, только дайте мне чуточку времени. После игры займусь. Часам к пяти будет готово. Годится?

– Замечательно, – кивнул Гленн.

– И мы были бы крайне признательны, – добавила Белла, – если бы вы составили еще список людей, к которым она могла обратиться, продавая марки, когда требовались наличные.

– Я назову вам дилеров, – кивнул Хегарти, – и еще нескольких частных коллекционеров вроде меня. Нас сейчас уже значительно меньше, чем было. К сожалению, многие мои старые друзья и партнеры сошли в могилу.

– А вам известны дилеры или коллекционеры в Австралии? – спросила Белла.

– В Австралии? – нахмурился Хегарти. – В Австралии… Обождите минуточку… Конечно, у Ронни там был знакомый по Брайтону, эмигрировавший где-то в середине девяностых годов. Скеггс. Чад Скеггс. Всегда заключал сделки с большим размахом. Открыл в Мельбурне контору почтовых заказов. Время от времени присылает мне каталоги.

– Вы у него когда-нибудь что-нибудь покупали? – спросил Гленн.

Хегарти тряхнул головой:

– Нет. Он мошенник. Надул меня однажды. Я купил у него несколько австралийских марок, выпущенных до девятьсот тринадцатого года. Но они были вовсе не в том состоянии, как он рассказывал по телефону. Когда я предъявил претензии, он посоветовал в суд на него подать. – Хегарти беспомощно всплеснул руками. – Дело того не стоило, и ему это было известно. Пара тысяч… судебные издержки обошлись бы дороже. Удивляюсь, что этот подлец еще в деле.

– Больше никого в Австралии не припомните? – продолжала Белла.

– Вот что я сделаю – составлю для вас полный список. К концу дня сможете заехать?

– Конечно, большое спасибо, сэр, – поблагодарил Гленн.

При прощании Хегарти заговорщицки наклонился к нему.

– Вряд ли вы мне поможете, – прошептал он. – Пару дней назад меня засекла ваша камера наблюдения на Олд-Шорэм-роуд. Не замолвите ли словечко?

Гленн ошеломленно взглянул на него:

– К сожалению, это невозможно, сэр.

– Ладно, не беспокойтесь. Я просто спросил. – И Хегарти обворожительно улыбнулся детективам.

Октябрь 2007 года

Эбби сидела на заднем сиденье такси, перечитывая новый, только что поступивший текст. Улыбнулась и слегка воспрянула духом.

«Помни… Трудись, будто тебе не надо денег. Помни… Люби, будто никогда не испытаешь боли. Танцуй, будто тебя никто не видит».

Водитель такси ей тоже понравился. Сообщил, что был боксером, особых побед никогда не одерживал, но теперь тренирует детишек, внушает интерес к спорту. У него расплющенная боксерская физиономия, словно он в какой-то момент своей жизни врезался в бетонную стену на скорости сто миль в час. По дороге из третьего санатория, где она побывала нынче утром, таксист поведал, что у него тоже не совсем здоровая старая мать, только он не может оплачивать ее содержание в пансионате.

Не сумев придумать в ответ подходящей цитаты, Эбби просто ответила:

«Скоро. Не могу дождаться. О-о-очень скучаю. X».

Остановились у квартиры матери в час с минутами. Она огляделась в поисках Рики – кругом чисто. Попросила таксиста обождать с включенным счетчиком. Первые два осмотренных дома ужасны, а третий замечательный, и, что самое главное, там безопасно. Больше того – есть свободное место. Надо немедленно перевезти туда маму.

Остается собрать кое-какие вещи. Мама известная копуша, но Эбби сама все сделает и заставит ее поторапливаться. Даже если ей не понравится, пусть несколько недель потерпит. По крайней мере, там она будет в целости и сохранности. Нельзя без конца полагаться на помощь ее новой отважной подруги Дорис, фамилию которой Эбби так и не знает.