Питер Джеймс - Искушение

Грустные мысли мешали ей выполнять привычную работу. Сестра проверила капельницу, индивидуальный вентилятор, поправила один из датчиков на груди мужчины. Затем списала с его формуляра показатели пульса, уровень кислорода в крови, температуру, кровяное давление. Мысль о проценте смертности засела у нее в голове. Каждый пятый. Точная и безжалостная статистика. Каждого пятого на каталке вывезут отсюда, с седьмого этажа больницы, в просторном служебном лифте спустят в холодный, пахнущий дезинфекцией морг. Желтой биркой, прикрепленной к большому пальцу левой ноги, пометят мертвеца. Далее его путь лежит в похоронное бюро. Если же на пальце, кроме желтой, висит еще и коричневая бирка, то труп, прежде чем отправить в похоронное бюро, подвергнут вскрытию. После этой процедуры его сунут до прибытия ритуальной службы в полиэтиленовый мешок и задвинут в одну из ячеек холодильника.

И наконец, последнее пристанище – крематорий или могила. Или… Тут сестра Данвуди бросила взгляд на металлический браслет, лежавший на тумбочке рядом с больной. Мерцавший зеленым светом, он казался живым, не вписывающимся в окружающую печальную реальность. Вещь из другого мира, символ бессмертия. Его вид завораживал сестру Данвуди.

В это время предрассветную тишину улицы нарушили завывания сирены. Данвуди почувствовала какое-то непонятное смятение, будто налетевший порыв ветра обдал ее леденящим дыханием.

Сестре очень бы хотелось поговорить с молодой женщиной об этом браслете с универсальным медицинским символом. Но больная почти все время была без сознания, а когда приходила в себя, то в бреду бормотала какое-то имя. Ее никто не навещал, никто ею не интересовался, о ней почти ничего не было известно. Судя по шраму на животе, в прошлом ей уже делали операцию, возможно кесарево сечение. Однако в регистрационной карте в графе «Дети» она написала «Нет», а в качестве ближайших родственников указала кого-то в Англии.

Может быть, эта женщина – одна из тех тысяч искателей счастья, бросивших все и приехавших в Голливуд в поисках славы! Слишком многие из таких попадают сюда, например после передозировок наркотиков. Браслет приковывал внимание Данвуди. Ей казалось, что сегодня он светится ярче обычного. Сестра прислушалась к равномерному шипению в трубках, звуку работающего вентилятора у койки номер 3. Его вращение вызывало такое же слабое движение воздуха в палате, как медленное течение крови в жилах пациентки. Было 3 часа 30 минут утра.

Данвуди огляделась по сторонам. Другие сестры тоже заполняли карточки-формуляры на своих больных, сновали между кроватями дремлющих пациентов в лесу капельниц с пустыми, безучастными глазами. Иногда они загораживали от Данвуди изображения на мониторах – эти колеблющиеся блики и мерцание экранов. Временами, особенно поздно ночью, как сейчас, ее все раздражало в этом царстве техники на границе между жизнью и смертью.

Периодически в палату забегал, шурша белой пижамой, мужчина – дежурный врач. Он наскоро осматривал больных, заглядывал в их медицинские карты на мониторы. И тут же, бесшумно ступая резиновыми подошвами по ковровому покрытию, исчезал в своем кабинете.

Данвуди неотрывно смотрела на браслет. Громкие тревожные сигналы не привлекли ее внимания. И только когда дежурный врач промчался мимо, она увидела, что электрокардиограмма на экране над головой женщины вытянулась в прямую неподвижную линию.

– Массаж сердца! – Дежурного охватила паника.

Он сдернул с больной рубашку, сложил руки в замок и начал с силой ритмично нажимать на ее грудную клетку. Одновременно врач следил за экраном монитора, заклиная его зарегистрировать хоть какие-то изменения. Неожиданно он схватил сестру Данвуди за руки и резко бросил:

– Замените меня! Не останавливайтесь!

Сестра принялась нажимать на грудь больной, но зрачки ее продолжали увеличиваться.

Сам же дежурный схватил браслет и кинулся в приемную – крошечный офис позади компьютерного дисплея. Сейчас здесь было темно и тихо. Стремительным движением врач сорвал телефонную трубку, набрал девятку для выхода на городскую линию, затем номер на браслете и прижал трубку к уху.

– Ну давай же, господи, давай! Отвечай. Отвечай же, черт тебя побери! Давай же, давай! – В трубке слышался лишь ровный резонирующий звук. Может, нет никого? Судя по гудку, телефон работал. А может, не соединилось? Дежурный врач дрожащими пальцами заново набрал номер. Тот же гудок. Наконец кто-то отозвался.

Читать дальше