Питер Джеймс - Искушение

После паузы экран надолго опустел. Секунд через тридцать Джо решил уже, что возникла ошибка в программе и она зависла, как случается иногда. Но затем точно в центре экрана он рассмотрел семь слов: «Мне холодно, Джо. Как холодно. Как холодно».

Они пропали, и вдруг на их месте без всякого предупреждения возникло лицо Джулиет – сначала крошечное, не больше дюйма.

Джо отпрянул назад вместе со стулом. Лицо было пугающе настоящим, цветным, оно двигалось, дышало, жило. Ее кожа была белой от холода, такой, как в момент, когда они отделяли голову. Ярко-зеленые глаза смотрели с горьким упреком. Огненно-рыжие волосы покрывал иней. Губы двигались. Она говорила, ее голос звучал из всех четырех спикеров:

– Как мне холодно, Джо. Как холодно.

Голос Джулиет. Жалобный, чуть искаженный электроникой, но, несомненно, ее голос. Лицо ее стало увеличиваться, заполняя экран, надвигаясь на Джо.

– Как холодно. Как мне холодно, Джо. – Голос становился все увереннее, испуг в нем исчезал. Она улыбалась призывной улыбкой.

Джо, парализованный, слушал его, вдруг голос изменился снова. Оставаясь голосом Джулиет, теперь он передразнивал Карен:

– Как холодно, Джо-Джо. Согрей меня, дорогой. Согрей меня, Джо-Джо! – Голова на экране подалась вперед, вытягивая губы, будто собиралась пройти сквозь экран и поцеловать его. Зеленые глаза понимающе подмигивали.

Затем, как от удара молотком по стеклу, голова Джулиет взорвалась и разлетелась на миллион осколков.

Джо сидел, как окаменевший, и смотрел, как рассыпаются кусочки лица Джулиет; вот уже на экране не осталось ничего, кроме мерцающего курсора и его собственного отражения.

Во рту пересохло. Это что, тоже часть программы, оставленной после себя Джулиет? По чистой случайности в ней, как в зеркале, отразилось все, что случилось с ее головой вчера? Или это АРХИВ повторил сделанную им с помощью уличной видеокамеры над входной дверью запись происшествия? Может, это идиотская шутка АРХИВа?

Размышляя, Джо напечатал: «Почему ты так сделала, Джулиет?»

Его вопрос какое-то время оставался на экране без ответа, затем появились слова: «Другая сторона вышла из системы».

Джо снова напечатал: «Разговор с Зебеди», – и ткнул клавишу ввода.

На экране возникло слово: «Вызываю…»

В течение тридцати секунд ничего не происходило. Затем экран на миг очистился, и Джо прочитал: «Вызываю повторно вашего собеседника…»

Тут зазвонил телефон. Джо поднял трубку:

– Алло?

Карен была на грани истерики.

– Джо… Я не могу найти Джека. Он исчез!

Джо задохнулся, как от удара, пол ушел из-под ног.

– Ну и где он… – Он понял несуразность своего вопроса. – То есть… дорогая… где он был в последний раз?

– В спальне, – всхлипывала жена. – Что-то около часа назад он вошел и сказал, что проголодался. Я сказала, что спущусь и приготовлю ему завтрак.

– Где ты искала?

– Везде. – Ее голос усилился до крика. – Господи, везде! Потому и звоню тебе!

– В гараже? Ты смотрела в гараже?

– Я говорю тебе, что искала везде. – Она снова зарыдала.

– Родная моя. – Джо попытался успокоить ее. – Ты искала снаружи? В беседке?

– ВЕЗДЕ!

– Проверь на улице, дорогая. Я уже еду, сейчас буду. Хорошо?

Она плакала так горько, что вряд ли услышала его ответ. Джо положил трубку, вышел из системы и ринулся в коридор, одними губами бросив Эйлин Пикок:

– Вернусь.

– Дугал, – сказала она ему вслед.

Джо резко остановился и повернулся к ней, ничего не понимая. Эйлин застыла, глаза сквозь толстые стекла очков смотрели виновато.

– Дугал? – повторил профессор.

– Еще один персонаж из «Волшебной карусели». Просто я вспомнила… вдруг это вам как-то поможет?

– Спасибо, у меня… – Дугал. «Волшебная карусель». О чем это она, черт возьми? – У меня… несчастье… надо домой. Не могли бы вы отменить мою консультацию в десять? – И Джо побежал. Только не Джек, только бы с ним ничего не случилось! Будь в порядке, Джек, пожалуйста, будь в порядке! Он твердил это про себя снова и снова, забираясь в машину, заводя ее.

– В спальню, – произнесла Карен. – Он, как обычно, вошел в спальню.

– Одетый?

– Я не помню.

– Ты должна вспомнить. Он был одет? – Джо скомкал платок и стал вытирать заливающие ее лицо слезы. Карен, все еще в халате и утренних шлепанцах, вся сотрясалась от рыданий, доведенная до исступления.

– Делай же что-нибудь! – вдруг истерично заорала она на него.

Джо взял ее за плечи.

– Дорогая, дорогая, – произнес он. – Успокойся. Он где-то здесь.