Питер Джеймс - Искушение

Кап!

Звук привел ее в замешательство, она обернулась, прислушиваясь. Где-то капало. Она обследовала глазами стены, потолок, но нигде не увидела никаких признаков воды. Взявшись снова за сковородку, она заметила, что растения на подоконнике завяли, и, сокрушаясь, вспомнила, что уже две недели не поливала их. Покончив со сковородой, она стянула перчатки и наполнила водой маленькую медную лейку.

Карен полила герань, подошла с обратной стороны к бегонии. Поставив на место лейку, она услышала, как что-то звякнуло и сверкнуло, скатившись в раковину. Обручальное кольцо, сообразила Карен. Оно закатилось под резиновую прокладку мусорного устройства и застряло там.

Карен осторожно потянулась к нему трясущейся рукой, собираясь ухватить кончиками пальцев, но в этот момент, к ее ужасу, кольцо скользнуло и исчезло под прокладкой. Раздался металлический стук, а затем – тишина.

– Черт! – выругалась Карен. Она ненавидела проклятое устройство, всегда опасалась, что случится нечто подобное, и приставала к Джо, чтобы он попробовал снять его. Джо неизменно напоминал ей, что это не их кухня, а вообще-то это удобная техническая новинка.

Карен склонилась над раковиной, отогнула резиновые прокладки и заглянула вниз, в черную дыру, сморщив нос от вони гниющего мусора, но ничего не увидела. Тогда она взяла из шкафчика под лестницей фонарик и посветила в дырку. Кольцо, отсвечивая, покоилось на режущих лезвиях. Карен закатала рукав и осторожно просунула руку между прокладками, но кольца не достала. Она сумела протолкнуть руку еще немного – и снова ничего.

Расстроившись, она еще раз посветила фонариком. Должна дотянуться, подумала Карен, не так уж тут глубоко. Она открыла холодильник, достала пачку сливочного масла. Ее внимание привлекла струйка воды, капающая из морозильной камеры. Да, холодильник включен, – она открыла дверку камеры, и оттуда хлынула вода, похоже, холодильник разморозился.

Странно. От рулона с бумажным кухонным полотенцем она оторвала длинную ленту, скомкала и бросила в лужу на полу. Затем развернула масло, отрезала кусочек и намазала им правую руку.

– Мамочка, что ты делаешь?

– Ничего, милый. Просто кое-что уронила.

В целях безопасности она проверила положение выключателя на стене – он стоял в положении «выкл.» – и сунула руку в мусороуборочное устройство. На этот раз рука скользила лучше, однако пальцы по-прежнему нащупывали только воздух. Она постаралась пролезть еще глубже. Наконец пальцы коснулись какого-то твердого выступа. Кольцо! От напряжения сердце бешено заколотилось. Но снова там звякнуло, дзынькнуло – она больше не нащупывала кольцо. Дьявольщина! Карен просунула руку еще дальше, достигла острых упругих ножей и стала осторожно пробираться вглубь между ними, лицом почти уткнувшись в раковину.

Ага, пальцы коснулись кольца. На мгновение она замерла, боясь столкнуть его, продвинулась дальше и очень осторожно схватила кольцо. Сдерживая дыхание, она попыталась медленно вытянуть руку с кольцом обратно. Дюйм, еще дюйм… Из дыры послышался низкий резонирующий гул, раковина задрожала. Страх молнией пронзил Карен. Ей был знаком этот звук, он звучал всякий раз, когда Джо включал мусороуборочное устройство, затем он перерос в скрежещущий грохот.

Женщина вскрикнула сначала от ужаса, затем от боли, когда режущие лопасти раскроили мякоть руки, зажав капканом и сминая ее. Гул мотора стучал в ушах, усиленный металлическим корпусом раковины, предупреждая, что произойдет дальше. Боль была непереносимой, лопасти врезались все глубже, готовясь совсем отсечь руку.

– Джек! – закричала Карен. – Дже-е-ек!

Мальчик испуганно подбежал, заглядывая ей в лицо, касаясь подбородком края раковины. Слезы страдания катились из глаз женщины.

– Выключи! Выключи! Быстрей!

– Где, мамочка?

Свободной рукой она указала:

– Там, на стене.

Лезвие вреза́лось все глубже. Она услышала скрип стула, затем голос сына:

– Мамочка, он выключен! – И мальчик расплакался.

– Не может быть! – взвыла она, как пойманный зверь. Боль усиливалась. – Попробуй! Ради всего святого! Нажми его! – Она застонала, чувствуя, что еще секунда – и нож рассечет кость, и она потеряет руку.

Грохот резко оборвался, давление на руку уменьшилось. Карен застыла, ожидая, что он возобновится, но было тихо.

– Умница, все сделал, слава богу, выключил, – шептала Карен. С перекошенным от боли лицом она постаралась высвободить руку, но ее пронзило режущее лезвие. Стиснув зубы, женщина резко дернула руку в сторону, и ладонь, наткнувшись на другое лезвие, обожгло будто огнем.