Филипп Ванденберг - Восьмой грех

— А что, собственно, мешает провести отстранение его от должности? — осторожно поинтересовался Джованни Саччи. — Вы, ваше высокопреосвященство, принадлежите, по-моему, к двадцати пяти членам правления.

— Ах, брат во Христе, это было бы самое непростое решение пашей проблемы. Sacra Romana Rota [20] Высший суд Ватикана. состоит из представителей различных групп и течений в Ватикане: консервативных и прогрессивных, элитарных и популистских. Большинство голосов получить крайне сложно. К тому же этот процесс проходит под надзором нескольких апостолических инстанций. Приговора суда можно ждать годы, если не десятилетия. К тому времени дьявол уже наверняка завершит свое дело. Нет, мы должны найти другое решение. Теперь вернемся к вам, профессор Тайсон! Причина, по которой мы вас сюда пригласили… — Кардинал Моро запнулся и посмотрел на дверь. Он узнал звук опускающейся дверной ручки. Теперь насторожились и все остальные. В следующую секунду в дверном проеме показалась лысая голова Гонзаги.

— Я увидел, что у вас горит свет, — произнес государственный секретарь. — А что это Святая Палата [21] Конгрегация римской инквизиции, формально называемая Святой Палатой, была переименована в 1965 году в конгрегацию Доктрины и Веры. Префектом этой организации являлся кардинал Ратцингер, нынешний Папа. заседает так поздно?

Когда он вошел и закрыл за собой дверь, в комнате распространился терпкий запах дорогого мужского парфюма. Но в данной ситуации он ассоциировался у собравшихся здесь людей с запахом дьявола.

Постепенно у Мальберга закончились деньги. Он знал, что, пользуясь своей кредитной карточкой, оставляет следы. Поэтому Лукасу нужны были наличные. Конечно, он мог бы позвонить своей правой руке, фрейлейн Кляйнляйн, чтобы та перечислила деньги на счет Катерины. По и это было рискованно. Поэтому Лукас решил поехать в Германию на старом «ниссане» Катерины. Он обещал, что вернется на следующий вечер.

Приехав в Мюнхен, Мальберг даже не стал заходить в квартиру и прямиком отправился в свой антикварный магазин на Людвигштрассе. Было около четырех часов дня. Он осмотрелся и, убедившись, что за магазином никто не наблюдает, незамеченным вошел внутрь.

Лукас едва не столкнулся с высоким, хорошо одетым муж чиной, который выходил из магазина с пакетом в руках. Обернувшись, Мальберг увидел, как тот сел в стоявший на площади лимузин и уехал в сторону центра.

— О, господин Мальберг! — приветствовала его фрейлейн Кляйнляйн. — Вы не поверите, что здесь было. Уже дважды приходила полиция!

— Я знаю, знаю, — попытался успокоить разволновавшуюся женщину Лукас и провел ее за конторку. 'Гам он в двух словах объяснил, что произошло, и заверил свою помощницу, что никакого отношения к смерти Марлены не имеет. Затем Лукас добавил, что сделка с маркизой не состоялась.

— Мне нужны деньги, — произнес он, закончив рассказ.

— Нет проблем, — ответила Кляйнляйн. — Я только что продала «Хроники» Шеделя за сорок шесть тысяч евро. — Она открыла зеленую стальную кассу на письменном столе, в которой обычно хранилась дневная выручка.

— Русский или украинец, — пояснила она. — Разбирается в старинных книгах. Вначале не хотел брать, по потом заплатил наличными.

Мальберг с удовольствием посмотрел на перевязанную пачку банкнот в пятьсот евро. Проверив подлинность купюр, он сказал:

— Запишите десять тысяч евро для производственных нужд, остальные отнесите в банк. И вот еще что! — Мальберг вытащил из кармана книгу, ту самую, что стояла на полке в квартире Марлены, и вынул из нее банковский чек, который он носил с собой все это время: — Пожалуйста, верните этот чек обратно в банк. Только будьте осторожны. Если вы его потеряете, катастрофы не избежать. Вы же знаете, что любой может его обналичить.

Фрейлейн Кляйнляйн обиженно кивнула. То, что Мальберг объяснял ей важность чека, было для нее оскорбительно.

— И как быть дальше? Я хочу сказать, что вы теперь намерены делать? — осторожно поинтересовалась она. — Вы собираетесь пойти в полицию?

— Вот еще! — выпалил Лукас. — Прежде чем они сообразят, что я в Германии, мне нужно снова исчезнуть. Я должен вернуться в Рим. Только там я смогу понять, что произошло на самом деле. Думаю, вы продержитесь еще пару недель без меня. Я надеюсь, вы будете мне звонить и держать меня в курсе событий. Конечно, звоните не с этого номера и не с мобильного. Я уверен, что эти телефоны прослушиваются. У вас есть кто-нибудь, кому вы доверяете, кому я смог бы передать для вас сообщение?