Иори Фудзивара - Праздник подсолнухов

— Надоел ты мне со своими мнениями.

В этот момент в кармане у Харады запел телефон.

— Если собираешься трепаться по мобильному, иди в тамбур. Слышал объявление?

— Так я и сделаю.

Он встал и исчез в проходе.

Состав постепенно снижал скорость. Мы подъезжали к Нагое. Харада вернулся и, не садясь в кресло, сообщил:

— Господин Акияма, похоже, кое-что произошло.

— Что еще?

— В это время как раз заканчивают разносить утреннюю почту. Мне позвонил молодой человек по имени Сато и сообщил, что в ваш дом проникли посторонние.

— Посторонние?

— Несколько мужчин. Кажется, они обыскивают дом. По словам Сато, рыщут так, что слышно у него в квартире.

— Хм-м-м… — протянул я, — это не ваши люди, верно?

Он кивнул:

— Не наши. Это те самые идиоты.

— Кто знает о завещании?

— Сейчас только Нисина, я, вы и еще один человек. Вероятно, обыск в вашем доме начат по его указке.

— Кто он?

— Вы отказали нам в содействии. Обязан ли я делиться с вами дальнейшей информацией?

— Наверное, нет.

— А вы простой.

— Это все потому, что теперь мне стало легче.

Глядя на меня, он долго качал головой:

— Не знал, что вы атеист. Да вы просто уникум.

— Атеист?!

— Да. Что в наше время является божеством? Вам это должно быть хорошо известно.

— Нет, не известно.

— Деньги — вот единственный бог, не имеющий конкурентов. Только вы в него, похоже, не верите.

— Прости меня за это.

За окном показалась станция Нагоя. Глядя на перрон, Харада неожиданно улыбнулся:

— Пожалуй, я должен был рассказать вам об этом человеке. Времени у нас мало, поэтому скажу только, что он ожидает вас в Киото. Я говорю вам это в знак извинения за доставленные неудобства. Кажется, у нас возникли непредвиденные обстоятельства.

Я проследил за его взглядом. Трое мужчин стояли на платформе, явно собираясь сесть в наш поезд. Их внешний вид не оставлял сомнений в роде их деятельности.

Харада вздохнул:

— Это я виноват. Надо было пожестче обойтись с тем парнем на Токийском вокзале.

Я взглянул на наручные часы. Семь сорок.

— Видимо, он пришел в себя и позвонил в Киото. Могли они успеть?

Он кивнул:

— Запросто. Думаю, они выехали из Киото в шесть сорок семь на поезде, идущем с юга. На этом я с вами прощаюсь. Займусь парнями на перроне.

Я вопросительно взглянул на него, и он ответил:

— Поезжайте в Киото. Им нужен только я — лишняя фигура в этой истории. Я сам разберусь.

— Неужели пойдешь против них? Ты уверен?

— У меня есть некоторый опыт в этой области.

С этими словами он двинулся назад по проходу и, на некоторое время исчезнув из виду, снова появился уже на перроне. Теперь я мог видеть его спину. Мужчин почти не было видно. Харада прошел вглубь платформы и, видимо, обратился к ним. Мужчины не стали садиться в поезд. Все трое, расправив квадратные плечи, медленно двинулись на него. В этот момент состав дернулся, и платформа осталась позади.

Я снова закурил. А этот Харада не просто ходячее расписание поездов. Пожалуй, его даже можно назвать джентльменом.

Выйдя из здания вокзала со стороны Хатидзё, я взял такси.

— К храму Симогамо, — бросил я водителю и уставился в окно.

Низкие кварталы заливал утренний свет.

Давно я не бывал в Киото. Поженившись, мы с Эйко часто сюда наведывались — она была родом из этого старинного города. Каждый раз, когда нам удавалось выбраться в отпуск, мы отправлялись сюда. Сначала это было желание Эйко, но вскоре я и сам привык к этим поездкам, мне даже понравилось. Как правило, мы приезжали в Киото два раза в год. В последний раз это было… точно, в сентябре, восемь лет назад. Как раз во время подготовки к выставке фовизма, перед самой поездкой Эйко к Ришле. На мгновение мне показалось, будто я попал в воздушную яму.

Все три дня, пока мы гостили здесь, стояла жуткая жара, хотя на календаре давно была осень. В один из вечеров, мы, как обычно, избегая туристических маршрутов, прогуливались узкими окольными улочками. От леса Тадасуно-мори, через Каварамати и Имадэгаву, затем на Хякуманбэн, по Окадзаки до Каварамати-Сандзё. Эйко любила эти длинные прогулки по извилистым переулкам. Устав гулять, мы заглянули в ресторанчик на Сандзё, неподалеку от Каварамати, специализировавшийся на приготовлении моти [53] Моти — толстые лепешки из толченого вареного риса. с фасолью. Это был наш традиционный маршрут, и в тот жаркий вечер мы не стали от него отклоняться. Предзакатная прогулка. Помню, как мы уплетали в нашем ресторанчике красную фасоль со льдом и наблюдали в окно, как на город опускается вечер.