Максим Павлов - Серафим и его братва

Нельзя было терять ни минуты. Не забывая люто бранить окопавшихся у входа предателей (трио Рейган — Чокнутый — Трахнутый, ещё вчера получавшие зарплату из дубосаровского общака), Лысый сразу, как почувствовал под ногами асфальт, отдал своим бандитам команду занять оборонительные позиции:

— По местам, суки!!! — громко разнеслось по всему микрорайону. — В укрытия, засранцы!!!

Укрытиями банде Лысого послужили оба жилых дома напротив телецентра и три мусорные урны. Сам же Лысый угодил в эпицентр событий: в результате нехитрых маневров авторитет провалился в яму, вырытую прямо посреди дороги не то строителями, не то ремонтниками, — по отношению к мусорным бакам и пятиэтажным домам, защищавшим отморозков от пуль и гранат людей Серафима, яма, выбранная для дислокации Василием Исидоровичем, находилась на явно выраженной передовой позиции.

Истошными воплями давая понять, что с ним шутки плохи, Лысый первым обнажил боевой ствол «беретты» и открыл довольно хаотичный, но все же красноречивый огонь по телецентру, как бы демонстрируя боевикам обеих сторон пример личного мужества и героизма и призывая дубосаровцев в атаку.

Однако атакой пока не пахло. Василий Исидорович чувствовал себя на дне занятого объекта (в топкой глиняной жиже по лодыжку) чертовски не в своей тарелке. Авторитету в яме пришлось сразу же распрощаться с ботинками от Сен-Лорана и до колен закатать заляпанные глиной штаны от Валентино. Стоя в луже практически босиком, не замечая, как дымится от четырех пулевых отверстий труба радиотелефона, Лысый тщетно пытался связаться по ней с Мухой, чтобы рассказать, в какой форсмажорный запор он попал и сколько человек для подкрепления ему необходимо, но увы… Четыре пули «Калашникова» любой мобильник превратят в кусок пластмассы. Когда до Лысого это дошло, он в сердцах отшвырнул радиотелефон и прислушался.

Эффектные, безостановочные взрывы гранат, аккомпанирующие душераздирающему соло Рейгана на автомате, откровенно душили жалкие потуги дубосаровцев родить какое-либо организованное наступление — то ли братву клонило в сон, то ли их одолела лень, — расстановка сил была явно в пользу серафимовского трио.

Решив переломить ход разборки, Бляха перезарядил обойму, смело вынырнул из ямы и с пафосом прокричал:

— Что, сучье отродье, болт забили?!! Гаси уродов, или я всех на хрен поувольняю!!!

С этими словами он выпустил из позолоченной курицы «беретты» восемь свинцовых цыплят в направлении приоткрывшегося Трахнутого и тут же скрылся обратно в яме.

Ободренные возгласами шефа, дубосаровцы оживились, их «Калашниковы» бодро застрочили по телецентру. И в тот же миг заглох противник… Лысый почувствовал, что его пули вылетели не зря. В разборке наметился решающий перелом. Похоже, он зацепил Трахнутого…

Да, авторитет не ошибся: перелом был близок — он вырубил Трахнутого. Но… Перелом не слишком благоприятный для дубосаровской преступной группировки. Ибо Василий Исидорович не предполагал, какое западло себе кинул, зацепив Трахнутого.

Действительно, три его птенчика из восьми реально достигли цели — пуза гранатометчика Трахнутого, переворошили в топке изменника кишки так, что Трахнутый, не подавая признаков боеспособности, улегся за каменным поребриком, а Чокнутый пытался наспех собрать внутренности боевого товарища обратно в живот. Однако непослушные кишки Трахнутого расползались как угри, кто куда, выскальзывали из пуза на землю, — в общем, Чокнутому пришлось порядком повозиться, пока он не заделал Трахнутого до приличного внешнего вида — этой возней и объясняется то, что силы прикрытия Серафима временно заглохли.

Зато потом…

Как только Чокнутый покончил с пузом Трахнутого и вернулся к гранатомету, перед дубосаровской мафией предстал не просто Чокнутый-гранатометчик, нет, теперь это было два в одном: Чокнутый и Трахнутый в одном стволе — такова уж сила духа этих парней. Далеко не впервой их противник сталкивался с неразрешимой загадкой: гасишь одного — оставшийся на ногах начинает работать за четверых; гасишь второго — очухался первый и давай трудиться за восьмерых. Как в легенде о многоглавом драконе.

Зверства, до которых иногда могли возвышаться Чокнутый и Трахнутый, объяснимы лишь тем, что они оба, кроме членства в дубосаровской ОПГ, состояли в ультраправом крыле Коммунистической партии и в ультралевом союзе с нецензурным названием, могли, если угодно, и на амбразуре полежать, и самолет в железнодорожный состав отправить, не предупреждая пассажиров. Стимулом для них служила идея. Причем до балды, какая. Вобьют что-нибудь себе в голову, и айда народ как траву косить. Идея, по их коммунистическим понятиям, была «дороже денег, приятней славы, реальней жизни на земле», — как пели оба во время крутых мафиозных застолий.