Маркус Сэйки - По лезвию ножа

– Что я такого сказала? – с искренним недоумением спросила Карен.

Невинного вопроса оказалось достаточно, чтобы снова грянул хохот.

Лезвие финки ярко поблескивало, но Патрик хотел наточить ее поострее. Держа нож под углом тридцать градусов, он умело водил им по бруску. Раз, два, три – молодой человек вспоминал вчерашний вечер и распалялся все сильнее.

«Он тебе пушкой грозил?»

«Нет, якобы случайно показал и спросил, когда Карен с работы возвращается».

Дэнни пытался сдерживаться, но под маской спокойствия проступал гнев – и странная беспомощность, которая окончательно добила Патрика. Он знал, в чем дело: Дэнни стал «порядочным», то есть по определению – жертвой.

Доведя до совершенства одну сторону лезвия, Патрик принялся за другую.

Когда Карен вышла на балкон, разговор свернул на безопасные темы. Патрик рассказал им об одной из бывших подружек. Знакомясь, красотка заявила, что ей двадцать один и что живет она с папочкой. За выпивкой и разговорами время пролетело незаметно. Каким-то образом они попали к ней домой, почему-то избрав для любовных игрищ кухонный стол.

– Только мы в раж вошли, как слышим – открывается дверь. Я, понятно, испугался, схватил одежду и приготовился в окно сигануть, пока папаша яйца не отстрелил. – Дэнни захохотал, Карен закатила глаза. – А девица и говорит…

– Ну, не томи же!

– «Папочка любит смотреть!» – Патрик держал паузу до тех пор, пока слушатели не заерзали от нетерпения. – Оказывается, все это время она говорила о «папочке»-спонсоре. Шестидесятилетний брокер обожал смотреть, как его подружка-стриптизерша кувыркается с другими парнями!

Дэнни и Карен покатились со смеху, вечер вошел в нормальное русло, посыпались шутки и смешные истории. Дэнни сидел в кресле, Карен устроилась рядом, на подлокотнике, и они казались половинками одного целого. Патрик смотрел на сияющую Карен, читал скрытый страх на лице Дэнни и усиленно делал вид, что ничего не происходит. Похоже, справился.

Потом стало еще труднее.

Дэнни с Карен пошли провожать его к мотоциклу. Октябрьский ветер терзал голые ветви деревьев, по вечернему небу плыли темные облака. Патрик полез за ключами в карман и сообразил, что куртку забыл в квартире. Дэнни вызвался ее принести, оставив приятеля наедине с Карен.

– Еще раз большое спасибо. Только у вас домашнюю еду и пробую, я больше по ресторанам и заказам на дом специалист.

– Да ладно тебе! – Карен улыбнулась и, ежась от холода, обхватила плечи руками. Повисла неловкая пауза, как нередко бывает между людьми, которые настолько привыкли к присутствию третьего, что без него не знают о чем поговорить. Патрик стирал грязь с хромированной рамы мотоцикла, Карен смотрела на небо.

– Дэнни счастлив? – неожиданно спросила она.

– Что? – Патрик выпрямился, постаравшись сделать бесстрастное лицо. – Ты о чем?

– По большому счету он, конечно, счастлив. – Карен убрала за ухо выбившуюся прядь. – Но по-моему, он скучает по старой жизни.

– С чего ты взяла?

– У него порой взгляд отсутствующий, мысли где-то далеко. Вот я и подумала: вдруг он скажет тебе то, в чем мне признаться не решается?

– Разве… То есть Дэнни же мне как брат.

– Знаю. Я не прошу…

– Послушай, – вздохнул Патрик, – я вор. Занятие у меня такое. Дэнни раньше тоже этим занимался, и у него хорошо получалось. С ним дела проворачивать одно удовольствие – беспроигрышно. Я ему абсолютно доверяю и был бы счастлив, если бы Дэнни взялся за старое.

Карен сощурилась, но понимающе кивнула.

– Однако я был бы гораздо счастливее, если бы… – Патрик умолк. – Догадываешься?

Девушка покачала головой.

– …если бы он больше никогда к старому не возвращался. – Патрик выждал, пока до нее дойдет смысл его слов. – Карен, Дэнни очень счастлив. Я его таким счастливым не помню. Если он и вспоминает старое, то на секунду, не больше. Он счастлив в вашей новой жизни и прекрасно это понимает.

Карен улыбнулась искренне, по-настоящему, улыбкой, рожденной в самом сердце.

– Спасибо! – Она тепло обняла Патрика.

Он хорошо знал, какую страшную правду скрывал от любимой Дэнни. Именно этот разговор подтолкнул молодого человека к окончательному решению.

Заточив лезвие, Патрик опробовал его на ногте. Отлично: царапина появилась без малейшего усилия. Сложив нож, Патрик спрятал его за голенище высоких ботинок, схватил солнцезащитные очки и выбежал из комнаты, которая когда-то была кабинетом управляющего, а теперь его спальней.