Стиг Лapcсoн - Девушка с татуировкой дракона

Микаэль пошел домой в обход, вокруг хозяйства Эстергорд и горы Седербергет. Проходя мимо хутора, он отметил, что машины на месте нет. На вершине горы он остановился и взглянул на Хедебю. В старых рыбацких сараях возле лодочной гавани разместились дачники; на мостках сидели и беседовали несколько женщин в купальниках. В воздухе разносился запах гриля, в гавани возле мостков плескались ребятишки.
Он посмотрел на часы — было начало девятого. Стреляли пятьдесят минут назад. Гуннар Нильссон, обнаженный до пояса и в шортах, поливал у себя на участке газон.
«Сколько времени ты уже поливаешь?» — мысленно спросил Микаэль.
В доме Хенрика никого не было, кроме домоправительницы Анны Нюгрен. Дом Харальда, как всегда, казался необитаемым. Вдруг Микаэль увидел Изабеллу, сидевшую в саду, позади своего дома. Она, похоже, с кем-то разговаривала. Буквально через секунду Микаэль сообразил, что ее собеседница — болезненная Герда Вангер, 1922 года рождения, проживающая с сыном Александром Вангером в одном из домов, по другую сторону от Хенрика. Он никогда с ней не встречался, но несколько раз видел ее на участке возле дома. Дом Сесилии казался пустым, но вдруг Микаэль увидел, что у нее на кухне зажегся свет.
«Она дома, — отметил он. — Может, стреляла женщина?»
Он ни секунды не сомневался в том, что Сесилия умеет обращаться с ружьем. Вдали ему была видна машина Мартина Вангера, стоящая во дворе перед домом.
«Сколько времени ты уже дома?»
Или это кто-то, о ком он еще не подумал? Фруде? Александр? Слишком много возможностей.
Микаэль спустился с горы, прошел по ведущей в селение дороге и, никого не встретив, отправился прямо к себе домой. Первое, что он увидел, была приоткрытая входная дверь, и он невольно присел. Потом до него донесся запах кофе, а в окне кухни мелькнула Лисбет Саландер.

Лисбет услышала, как Микаэль вошел в прихожую, обернулась ему навстречу и застыла. Его лицо, перемазанное сохнущей кровью, выглядело жутко. Левая сторона белой футболки вся пропиталась красным. Он сразу взял и прижал к голове тряпку.

Она повернулась и достала коробку с перевязочным материалом, но там нашлись лишь две упаковки пластыря, средство от комаров и маленький рулон хирургического пластыря. Микаэль стянул одежду, бросил ее на пол, а потом пошел в ванную и посмотрелся в зеркало.
Рана на виске оказалась приблизительно три сантиметра длиной и такой глубокой, что Микаэль мог приподнять большой кусок оторванной кожи. Рана продолжала кровоточить, и ее следовало бы зашить, но он подумал, что, если заклеить ее пластырем, она, вероятно, заживет. Он намочил полотенце и обтер лицо.
С полотенцем у виска он встал под душ и закрыл глаза. Потом ударил кулаком о кафель с такой силой, что поцарапал костяшки.
«Иди ты… — подумал он. — Я тебя поймаю».
Когда Лисбет коснулась его руки, он вздрогнул, как от удара током, и уставился на нее с такой злобой, что она невольно отступила. Она дала ему мыло и, ни слова не говоря, ушла обратно на кухню.
Закончив мыться, Микаэль наложил на рану три куска хирургического пластыря. Потом пошел в спальню, надел чистые голубые джинсы и новую футболку и прихватил папку с распечатанными фотографиями.

Он дошел до дома Сесилии Вангер и приставил руку к звонку. Звонил он минуты полторы, прежде чем она открыла.

Потом взглянула на его голову, на которой сквозь пластырь снова выступила кровь.

Она заколебалась:

В голосе Микаэля звучала такая решимость, что Сесилия отступила в сторону и впустила его. Он проследовал прямо к ее кухонному столу.