Ли Чайлд - Враг

– Все сходится на Маршалле, – сказала Саммер. – Он просто запаниковал.

– Формально речь идет о сговоре, – возразил я. – С точки зрения закона все трое несут ответственность.

– Это будет очень непросто доказать.

– Ну, это уже вопрос, который будет решать суд.

– У нас недостаточно улик. Дело может развалиться.

– Они этим не ограничились, – сказал я. – Поверь мне. Удар, нанесенный Маршаллом по голове миссис Крамер, далеко не главная их проблема.

Я бросил в чрево телефона еще несколько четвертаков и набрал номер офиса начальника штаба в самом Пентагоне. Мне ответила женщина, у которой был настоящий вашингтонский голос. Не слишком высокий и не слишком низкий, хорошо поставленный, приятный и почти лишенный акцента. Старший администратор, задержавшийся на работе. Я прикинул, что ей должно быть около пятидесяти, светлые волосы начали седеть, лицо покрыто ровным слоем пудры.

– Запишите мои слова, – сказал я ей. – Я майор военной полиции Ричер. Меня недавно перевели из Панамы в Форт-Бэрд, Северная Каролина. Я буду стоять у поста «Е» вашего здания сегодня ровно в полночь. Начальнику штаба решать, встретится он там со мной или нет.

Я замолчал.

– Это все? – спросила женщина.

– Да, – ответил я и повесил трубку.

Оставшуюся мелочь я бросил в карман. Закрыл телефонную книгу и сунул под мышку.

– Пошли, – сказал я.

Мы заехали на заправку и купили бензин на последние восемь долларов. Потом мы покатили на север.

– Значит, начальнику штаба решать, встречаться с тобой или нет? – спросила Саммер. – Проклятье, что это еще такое?

Мы находились на автостраде I-95, в трех часах езды от Вашингтона. Или в двух с половиной, с учетом того, что за рулем сидела Саммер. Уже совсем стемнело, движение стало напряженным. Все пришли в себя после праздников. Люди вновь начали работать.

– Происходит нечто очень серьезное, – сказал я. – Иначе зачем Карбон позвонил Брубейкеру во время новогодней вечеринки? Карбон не решился бы на звонок, если бы дело было пустяковым. Значит, все вышло на иной уровень и вовлечены тяжеловесы. Все указывает на это. Кто же еще мог в один день переместить двадцать специалистов из военной полиции по всему миру?

– Ты майор, – сказала Саммер. – Как и Франц, Санчес и все остальные. Любой полковник мог тебя перевести.

– Но одновременно перевели и всех начальников военной полиции. Их попросту убрали с дороги, чтобы дать возможность кому-то действовать свободно. К тому же большинство начальников военной полиции сами являются полковниками.

– Ладно, тогда это мог сделать любой бригадный генерал.

– С поддельными подписями на приказах?

– Кто угодно может подделать подпись.

– И рассчитывать, что подлог сойдет ему с рук? Нет, это провернули те люди, уверенные в своей безнаказанности. Неприкасаемые.

– Начальник штаба?

Я покачал головой.

– Нет, его заместитель, как мне кажется. Сейчас заместителем является человек, служивший в пехоте. Мы можем предположить, что он достаточно умен. На такие должности не ставят болванов. Мне кажется, он увидел знаки. Увидел, как падает Берлинская стена, хорошенько подумал и пришел к выводу, что очень скоро упадет все остальное. Весь нынешний порядок.

– И?

– И начал тревожиться из-за шагов, которые способны предпринять бронетанковые войска. Неких неожиданных и драматических шагов. Как мы уже говорили, этим парням есть что терять. Я думаю, что заместитель начальника штаба предвидел неприятности. Он переместил всех нас, для того чтобы иметь нужных людей в нужных местах, в надежде, что мы сумеем их остановить. И мне кажется, у него имелись все основания для тревоги. Очевидно, руководство бронетанковых войск сообразило, какая им грозит опасность, и они решили нанести упреждающий удар. В их планы не входит создание объединенных частей под командованием пехотных офицеров. Они хотят, чтобы все осталось как есть. Вот почему я считаю, что на конференции в Ирвине должны были произойти драматические события, нечто очень серьезное. Вот почему они так встревожились, когда возникла вероятность того, что повестка конференции попадет в чужие руки.

– Но изменения происходят постоянно. Им невозможно противостоять.

– Однако никто не хочет признать данный факт, – сказал я. – Никогда не хотел прежде и никогда не захочет в будущем. Если обратиться к военно-морским силам, то я гарантирую, что ты найдешь миллион тонн бумаг, написанных пятьдесят лет назад, где говорится, что линейные корабли незаменимы, а авианосцы представляют собой бесполезные куски железа, не имеющие будущего. Там будут стостраничные монографии, сочиненные адмиралами, отдавшими линкорам сердце и душу, слепо уверенными, что только им известен верный путь.