Эндрю Гросс - Часы тьмы

Карен кивнула, шумно выдохнула.

— Они прислали очередную записку. Я хочу, чтобы ты не волновалась перед выпускным. Этим днем мы все будем гордиться, милая. И ты отправишься на сафари.

— А что будет потом, мама? Что натворил отец? Ты можешь мне рассказать, я не шестилетняя.

Как? Как она могла ей рассказать? Рассказать все? Все равно что лишить дочь невинности, украсть теплые воспоминания об отце. Они оплакали его, попрощались с ним. Научились жить без него. «Черт бы тебя побрал, Чарли! — внутренне возмутилась Карен. — Почему ты толкаешь меня на это?»

Она прижала Сэм к себе.

— Папа, возможно, что-то сделал, Сэм. Возможно, взял в управление деньги других людей. Плохих людей. Через офшор. Незаконно. Я не знаю, кто они. Мне известно только одно — они хотят это вернуть.

— Вернуть что, мама?

— Деньги, которые они дали отцу, милая. Которые отец, вероятно, потерял. Потому и давят на меня.

— Что значит — они хотят вернуть деньги? Папа умер!

— Да, милая, умер, — кивнула Карен, еще сильнее прижимая к себе дочь.

— Ты говоришь мне не все, да? Я знаю, мама. В последнее время ты копалась в его вещах. А теперь вот глубокой ночью сидишь в его кабинете перед компьютером. Папа не мог сделать ничего противозаконного. Он был хорошим человеком. Я видела, как он работал. Я видела, как вы относились друг к другу. Он не может защитить себя, и это ложится на нас. Он никогда бы не сделал ничего такого, что может причинить нам вред. Он был твоим мужем, мама, но еще и нашим отцом. Я тоже его знала.

— Да, малыш, ты права. — Карен все обнимала ее. — Теперь это ложится на нас. — Она погладила дочь по волосам.

Теперь нужно поставить на этом точку. Чего бы ни хотели от нее эти люди, у Сэм была своя жизнь. Как и у Алекса, как и у нее. Сколько мог продолжаться этот кошмар? До скончания веков?

«Действительно ли ты хочешь это знать, дочь? Хочешь, чтобы я все рассказала тебе? О том, что он сделал. Действительно ли хочешь уничтожить все теплые воспоминания и любовь? Как случилось со мной. Или проще оставить все как есть, любить его, помнить, как сейчас? Как он возил тебя на каток, как помогал делать домашние задания по математике. Оставить его в своем сердце?»

— Все это пугает меня, мамочка.

— А вот бояться не нужно! — Карен поцеловала дочь в макушку. Но подумала: «И меня тоже пугает».

«Черт бы тебя побрал, Чарли! Ну зачем только я увидела твое лицо на экране? Чтобы узнать, что ты натворил?»

Наконец пришел день отъезда детей. Карен помогла им собрать вещи и отвезла в аэропорт Кеннеди, где они договорились встретиться с ее родителями в терминале «Бритиш эйруэйз».

Она припарковала автомобиль, и втроем они пошли к регистрационной стойке, где их уже ждали Сид и Джоан. Все очень волновались. Карен обнимала Сэм и просила ее хорошенько приглядывать за братом.

— Я не хочу, чтобы он заслушался айподом и не заметил, что его уволокли львы.

— У него проигрыватель компакт-дисков, мама. И если его уволокут, то бабуины.

— Как смешно! — Алекс ткнул сестру локтем. К этой поездке он относился с опаской. Боялся больших кусачих насекомых и малярии.

— Идите, детки. — Карен обняла их обоих. — Я вас очень люблю. Вы знаете. И оставайтесь на связи.

— Мы не сможем оставаться на связи, мамуля, — напомнил ей Алекс. — Мы будем в буше. На сафари.

— Тогда фотографируйте. Я жду от вас множества фотографий. Вы меня слышали?

— Да, слышали, — улыбнулся Алекс.

Дети поцеловали ее на прощание, и на глазах Карен выступили слезы — она ничего не могла с собой поделать.

Алекс фыркнул:

— Как всегда!

Карен вытерла слезы.

— Все, больше не плачу.

Она обняла родителей, проследила взглядом, как они идут к пропускному пункту: Алекс — в бейсболке, с рюкзаком, набитым автомобильными журналами, Сэм — в спортивном костюме, с айподом. Последний раз помахала им рукой, с трудом сдерживая слезы.

Подумала о предупреждении, которое недавно получила, об электронном адресе Чарли. О том, как хотела обеспечить безопасность детей. Ради этого и отправила их в Африку. На стоянке Карен несколько мгновений посидела за рулем, прежде чем повернуть ключ зажигания. Прижалась лицом к рулю, поплакала — уже от радости, потому что дети улетели и на какое-то время им ничего не грозит. И она знала, как использовать это время. Теперь она могла связаться с ним.

Пора пришла?

В тот же вечер Карен вновь села за компьютер Чарли.

Страха она не испытывала, не возникал вопрос и о том, что ей делать. Осталась только решимость — она должна ему написать.