Дарси Белл: Простая услуга

– Я вас разбудила? Прошу прощения! – Зачем я извинилась? У него жена пропала!

– Вы меня не разбудили, – заплетающимся языком проговорил он. – Кто это?

Я испытала нечеловеческое искушение захихикать. Мне всегда было интересно, останется ли у Шона его шикарный британский акцент, если разбудить его от глубокого сна. Акцент остался.

– Это подруга Эмили, – сказала я. – Стефани.

– Стефани, – повторил Шон. Он понятия не имел, кто я такая, хотя видел меня много раз. – Что случилось, Стефани?

– Не хочу выглядеть паникершей, – сказала я, – но Эмили оставила Ники у меня, и я не знаю… где она и когда собирается вернуться домой. Наверное, я ее плохо поняла, я не знала, что Ники останется…

Я прямо-таки слышала, как терпение Шона испаряется. Пффф!

– Она в командировке, – ровным голосом сказал он. – Уехала на пару дней. – Очень определенно, очень ясно.

– О, – сказала я, – какое облегчение. Простите, что потревожила.

– Ничего. И звоните, если снова будет нужно… Стефани.

Только после того, как мы распрощались, я сообразила: Шон не спросил, как Ники. Какой он отец? Какой муж? Неужели он ни капли не беспокоится о жене? Но с чего бы ему беспокоиться. Они оба уехали в командировки, каждый в свою. Они так живут. Неужели я верю, что муж с женой созваниваются каждый вечер, если они не вместе?

Кроме того, я его разбудила. Многие мужчины долго не могут прийти в себя, если их разбудить. Еще одна роскошь, которую мать-одиночка не может себе позволить.

Вечером Эмили не вернулась. Я не перезвонила Шону и снова сделала вид, что все в порядке. Обычный вечер с детьми. Время от времени Ники принимался плакать. Я разрешила мальчикам залезть в мою кровать и посмотреть мультики, пока не пришла пора ложиться спать. Я затолкала все плохое на задворки сознания, чему мамам иногда приходится научиться. Надо просто потерпеть. Подождать еще день. Сейчас я могу только ждать.

К следующему вечеру, когда Шон прилетел из Англии, Эмили так и не вернулась. Шон позвонил мне из аэропорта. Теперь у него тоже был встревоженный голос. Он оставил вещи дома, где надеялся (или боялся!) найти Эмили, а потом поехал прямо ко мне.

Едва услышав папин голос, Ники вылетел из детской. Порывисто обхватил отца. Шон подхватил сына на руки, поцеловал, прижал к груди.

Каким-то образом то, что Шон у меня в доме и обнимает своего напуганного, но храброго маленького мальчика, превратило мой водянистый страх в ледяную глыбу.

Это все на самом деле. Моя подруга пропала без вести.

Мамы! Где бы вы ни были – пожалуйста, помогите.

У всех есть секреты, говаривала моя мать. Не очень-то полезно говорить такое дочери, если хочешь вырастить ее здоровым человеком, который сможет выстраивать здоровые отношения с другими здоровыми людьми. Но у мамы, безусловно, были свои резоны.

Через четыре дня после смерти отца, а мне тогда было восемнадцать, в нашу дверь постучал какой-то незнакомец. Мать выглянула в окно и сказала: “Стефани! Смотри, твой отец”.

Я слышала выражение “обезуметь от горя”, но мама была вполне в своем уме. Конечно, у нее сердце разрывалось по моему отцу. Они очень любили друг друга. Во всяком случае, насколько я знала.

Наверное, мы с матерью еще не верили по-настоящему, что папы больше нет. Он много путешествовал, и с того дня, как его во время партии в гольф (недалеко от нашего дома в прелестном пригороде Цинциннати) сразил инфаркт, нам казалось, что он просто в командировке. Он был заместителем директора в фармацевтической компании и ездил на конференции и встречи по всей стране.

Ну ладно; на самом деле моя мать имела в виду: “Смотри. Вот твой отец, когда ему было двадцать четыре. В год, когда мы поженились”.

Я выглянула в окно.

Молодой человек, стоявший на нашем крыльце, был женихом со свадебного фото моих родителей.

Я никогда его раньше не видела, хотя у меня возникло чувство, что я всю свою жизнь смотрела на него каждый день. Да так оно и было. Он присутствовал в моей жизни во взятой в рамку фотографии на пыльном пианино.

Единственное отличие состояло в том, что незнакомец был в джинсах и джинсовой куртке, а не в белом смокинге, и темные волосы стильно подстрижены, а не зализаны назад, “под Элвиса”, как у папы на свадебной фотографии.

Мама сказала: “Пригласи его войти”. Я не могла отвести глаз от симпатичного парня. Мой отец был красивым – до того, как его изменили разъезды, выпивка и аэропортовская еда.