Дарси Белл: Простая услуга

Я время от времени связываюсь с Шоном. Планирую назначить время (не слишком скоро), когда он сможет навестить Ники, но это подождет. Сначала я должна почувствовать, что он сожалеет о сделанном, о том, что заставил меня исчезнуть и сфабриковать собственную смерть, а также внести свой вклад в смерть моей сестры.

Мне нравится снова работать в “Деннис Найлон”. Все здесь, кажется, рады, что я вернулась после всех своих приключений. Я люблю ужинать дома с Ники или хотя бы укладывать его спать. Я люблю свое личное пространство, свое одиночество.

Все складывается как нельзя лучше.

Мамы, привет!

Все хорошо, что хорошо кончается. Хотя, конечно, материнство не кончится, пока мы и наши дети живем на одной земле – и даже дольше, как я однажды уже писала.

Мы с Эмили снова живем по соседству и растим сыновей – самых счастливых и здоровых маленьких людей, известных нам. Шон за границей, и неясно, когда он вернется (и вернется ли).

Я вижу Эмили не так часто, как хотела бы. Она сейчас очень много работает и по полной вкладывается в роль мамы, наверстывая упущенное. Но дружбы то усиливаются, то ослабевают, и я знаю – придет время, когда мы снова растянемся на удобном диване, если диван еще на месте. Майлз говорит мне, что Ники рассказывает: у них дома теперь все не так, как когда мы жили там. Я не выпытываю подробностей. Есть вещи – множество вещей, – о которых я не хочу думать.

Майлз отлично справляется в школе, Ники лишь чуть-чуть отстает от него.

Всем нам пришлось пройти через очень и очень многое. Но маленький Ники – вот за кого у меня болит сердце. Потерять мать, вновь обрести ее – а потом потерять отца. Сможет ли он доверять людям?

Единственное, что успокаивает, – это то, как сильны наши дети. Как они храбры, крепки и выносливы. Ники переживет это, перерастет и вырастет в еще более крепкого, способного к состраданию, мудрого взрослого. В более многогранного человека.

Придет время, когда каждый из нас сможет двигаться дальше, оставив случившееся позади. Мы научимся жить с нашими тайнами, ценить их. Потому что они тоже часть нас.

Я не смогла бы пройти через это полное вызовов время без любви и поддержки сообщества мам.

Благослови вас Господь, мамы, где бы вы ни были. Оставайтесь сильными. Оставайтесь прекрасными. И если у вас в запасе есть история вроде этой – не стесняйтесь написать о ней.

Потом напишу больше.

Примерно через месяц после моего возвращения домой полицейская машина вползла на подъездную дорожку и остановилась у крыльца.

Я сказала себе: это ничего не значит.

Из машины вышли двое полицейских в штатском, позвонили в дверь.

Женщина протянула руку первой.

– Я детектив Мини, – представилась она. – А это мой напарник, детектив Фортас.

– Эмили Нельсон, – сказала я.

– Да, мы знаем, – сказала офицер Мини.

– Не хотите войти? – пригласила я. Скрывать мне было нечего.

Они вошли и сели на новый диван, который я купила взамен того, на котором сидела Стефани.

– Вряд ли мы с вами встречались официально, – начал детектив Фортас, – но мы работали над вашим делом. Мы встречались с вашим мужем…

– Мой уже почти бывший муж сейчас в Англии.

– Понятно, – сказала детектив Мини. – Вообще он не должен был уезжать. Нам надо задать ему несколько вопросов насчет одного момента…

Мне стало любопытно, что это за “момент”, но я сдержала любопытство. Рассудила, что рано или поздно все узнаю.

– Слушайте, – начала я, – дело вот в чем… Мне жаль, что я причинила вам столько хлопот. Это не совсем моя вина. Когда я исчезла с радаров, мой муж и Стефани взвинтили себя до истерики и нажали тревожную кнопку. Но мне всего лишь нужно было немного времени, чтобы оплакать смерть моей сестры. Мне действительно надо было выключиться, вырваться за ограду. Возникло огромное недопонимание, и оно так неудачно пересеклось со страховкой, которую оформил мой муж и про которую я забыла.

– Я помню, – сказал детектив Фортас. – Мы беседовали с молодой женщиной, какой-то подругой, она мама одного из друзей вашего сына…

– Хорошая память, – похвалила я. – Это, наверное, Стефани. Моя подруга слегка невротичка, если вы понимаете, что я имею в виду.

Детектив Мини улыбнулась. Она видела Стефани. Она поняла, что я имела в виду. Оба полицейских невесело посмеялись, словно не зная точно, чему смеются и прилично ли им смеяться вообще.