Майкл Грубер - Долина костей

На свободное от толпы пространство выходят танцоры, босые мужчины и женщины. Все они средних лет, но движутся с грацией профессионалов. Лорна, однако, смотрит не на них, а на группу, стоящую по другую сторону танцевальной площадки. Там она видит Джимми Паза, он весь в белом, голова его обмотана куском ткани. Лицо лишено выражения, точнее, не совсем лишено, но такого она никогда прежде не видела. Это уже не лицо темнокожего американца, а нечто, больше похожее на вырезанную из древесины маску. Лорна остро чувствует свою чужеродность, и к ней подступает страх.

«Что ты здесь делаешь? — нашептывает ей внутренний монстр растерянности. — Совсем, что ли, с ума сошла, ты ведь образованная женщина, что скажут твои коллеги, узнав про эти идиотские суеверия…»

Песнопения становятся все громче, заглушая назойливый голос чудовища, но тут внезапно обрывается бой барабанов.

Лорна безошибочно ощущает, что в помещении что-то изменилось, хотя, что именно, сказать трудно. Кажется, воздух сделался суше и прохладнее, но вместе с тем частично утратил прозрачность — видеть сквозь него стало труднее. Лица окружающих изменились, они как-то необычно отсвечивают и кажутся неуловимо прекрасными. Когда Лорна училась в колледже, она несколько раз пробовала наркотические препараты и находит свое нынешнее состояние схожим с воздействием ЛСД. Что-то происходит с ее мозгом, и она понимает, что в связи с этим следует предпринять какие-нибудь действия, но вместо этого поворачивается к стоящей рядом женщине и на своем далеком от совершенства испанском тихо интересуется:

— Что тут происходит? Почему они остановились?

— Эшу открыли путь для ориша , — отвечает женщина.

Барабаны начинают бить снова, но уже совсем в другом ритме. На свободном пространстве появляется новая танцовщица, и Лорна узнает в ней миссис Паз.

Ее танец построен на волнообразных изгибах тела, плавных, грациозных движениях, за которыми угадывается сдерживаемая сила. В сознании Лорны возникает образ моря, столь явственный, что она словно вдыхает прохладный соленый воздух. Теперь толпа декламирует: «Оке, оке, Джемайя, л'одо, л'ари оке» . Барабанный бой достигает фортиссимо, инструмент с самым высоким звуком разражается несколькими взрывными очередями, и миссис Паз как подстреленная падает на землю. Женщины окружают ее, помогают подняться, после чего уводят. Барабаны молчат, присутствующие болтают, как будто в антракте представления. Когда Лорна спрашивает все ту же женщину, что, собственно говоря, здесь произошло, та улыбается и отвечает по-английски:

— Снисхождение ориша. Джемайя здесь.

Миссис Паз возвращается в комнату, и Лорна в первый раз ощущает прилив настоящего страха, потому что этого не может быть. На плечи наброшена бело-голубая накидка с тысячами нашитых на ткань маленьких морских раковин: этот наряд должен весить футов двадцать, но миссис Паз несет его с такой легкостью, словно он из шифона. Что, впрочем, естественно, учитывая произошедшую с ней метаморфозу. Сейчас она как минимум на десять дюймов выше, чем была мгновение тому назад, и на шестьдесят фунтов тяжелее, ее груди как пушечные ядра, а живот как спина кита. Лицо приобрело строгое, но неизъяснимо доброе выражение, однако это не лицо человеческого существа… Ее волосы свободно струятся вниз по спине плотными тугими кольцами, как будто вырезанные из черного дерева. Барабаны вступают снова, музыканты затягивают песню на каком-то африканском языке. Миссис Паз-Джемайя кружит по залу, приглашая людей танцевать, и что-то шепчет им на ухо. Она приближается к Лорне, увлекает ее на свободное пространство, и вот они уже вращаются и притоптывают вместе.

Лорна заглядывает в глаза ориша, в бездонное море материнства и в тот же миг переносится с этого бембе на веранду их дома на побережье Джерси. Ей четыре года, отец и брат куда-то ушли, оставив их вдвоем с матерью, и теперь они рассматривают собранную Лорной коллекцию ракушек и тихонько переговариваются. Мать читает ей из «Золотой книги раковин». Лорна ощущает йодистое дыхание моря и запах матери, сладкий пот и крем для загара. Спокойствие и любовь.

Это длится всего миг, но настолько реально!

Сейчас Джемайя гладит тело Лорны, ее руки крепкие и нежные, такое ощущение, будто они проникают в ее плоть, лаская изнутри. Она говорит глубоким, вовсе не похожим на громкий говор миссис Паз, голосом, но Лорна не может разобрать африканских слов. Она чувствует, как подгибаются колени, но женщины, стоящие по обе стороны от нее, поддерживают ее. Вместе с ощущением приставленного к горлу ножа на глаза наворачиваются слезы. Только сейчас Лорна осознает, что с того момента, как грянули барабаны, тяжесть осознания неумолимо подступающей смерти временно отступила, но теперь она наваливается с новой силой.