Алексей Яковлев - Астральный летчик

Вот почему солдатик с ужасом ждал своего возвращения домой. Кроме разборок военной прокуратуры о причинах и обстоятельствах плена его ждет самое страшное — месть бессильного в Чечне, но всесильного в России майора-чекиста. Его «чеченского спарринга». Вот почему с такой ненавистью смотрел он на своих освободителей…

Загремела щеколда. Вошел Петрович. Бросил на топчан Андрюшины джинсы и полосатую рубашку. Сказал коротко:

— Одевайся.

Андрюша скинул тренировочный свитер. Стянул штаны. Седой стоял рядом, вглядывался в его татуировку: парашют над Эльбрусом. Два конуса, сросшихся вершинами, как песочные часы. Андрюша, сидя на топчане, завязывал кроссовки.

— Куда меня?

— А куда хочешь. Андрюша встал:

— А Алик?

— Алик сдался.

— Как сдался?

— А так. Он здесь остается. А ты свободен. Пошли. Петрович повернулся к двери. Андрюша сзади левой

зажал ему горло в замок. Правой заломил назад руку. Развернул его к топчанам. Локтем поднял его подбородок.

— Я без Алика не уйду. Понял?

Петрович отрешенно глядел на синюю лампочку. Андрюша рычагом левой сдавил ему горло сильнее:

— Я Алика на тебя поменяю. Понял? Петрович тихо «хыкнул», резко опустился на колени,

свободной левой схватил Андрюшу за затылок, перебросил через голову. Андрюша спиной шмякнулся на цементный пол. А Петрович сидел уже на нем сверху:

— Не балуй. А то навсегда здесь останешься. Потом он рывком с колен прыгнул на топчан. Андрюша сообразил, что имеет дело с большим мастером. Может, еще покруче Чена. Из мертвого захвата вышел старичок.

Петрович взял Андрюшу за шиворот, усадил на топчан. Сам сел напротив:

— Давно с Кавказа?

— А какое сегодня число?

— Пятое августа.

— Значит, две недели… Петрович показал на татуировку:

— Знакомая ДШБ. Капитана Слесарева знаешь?

— Мой командир, — кивнул Андрюша.

— Увидишь, передавай привет от Петровича.

И тут до Андрюши дошло:

— Да я же вас знаю! Вы — дедушка Петрович! Наш капитан про вас легенды рассказывал.

— Легенды даже, — усмехнулся Петрович.

— А как же! Вы же еще на острове Доманском китайских диверсантов ловили… А потом Африка… Ливия… Ангола…

— Хорош, — оборвал его Петрович. — Привет передавай. Пошли.

— Некому передавать. Нету больше капитана. Убили в Грозном.

— Бывает, — помолчав, сказал Петрович и встал. — Ох и всыпал бы я тебе, боец… От души бы выдал.

— За что?

— С кем ты спутался?

— Алик мой друг, — твердо отрубил Андрюша.

Петрович опять помолчал.

— Я не про него… Он раскрылся. С ним теперь все ясно.

— А что ясно?

— Ничего. Забудь про него, живи сам. И больше в такие разборки не суйся, сынок.

Осторожно открылась дверь. В морг заглянул коротко стриженный охранник. Подмигнул Петровичу. Настежь открыл скрипучую дверь. В коридоре в дрожащем свете дневных ламп стоял Алик с белым целлофановым пакетом в руке. Рядом с ним возбужденный, довольный «папа».

Алик протянул Андрюше целлофановый пакет.

— Подкрепись пока, Первозванный. А я переоденусь.

— Некогда, — буркнул «папа», — в машине пожует. А ты в машине переоденешься. Петрович, принеси его одежду к машине.

Петрович ушел. А Андрюша все стоял у топчана с пакетом в руках. Глядел на Алика. Не понимал, что происходит.

— Ну что ты стоишь? — спросил «папа» из коридора. — Или понравилось у нас? Ну, давай, выходи. Времени нет.

— Идем, Андрюша, — позвал Алик, — я тебе в машине все объясню.

И они пошли по длинному коридору к выходу. По узкой лестнице поднялись на первый этаж. Даже от сумрачного неверного света дождливого дня у Андрюши резануло в глазах. В просторном беломраморном фойе суетились люди в фирменных комбинезонах. Грузили в лифт тяжелые ящики. При виде «папы» замерли. Охранники открыли стеклянные двери. Они вышли под козырек подъезда. У подъезда стоял Перламутровый БМВ. За ним — знакомый белый «чероки». Их встретил Чен в длинном плаще с поднятым воротником.

— Кто прикрывает? — спросил его «папа».

Чен кивнул на белый «чероки».

— Не надо! — замахал руками «папа». — Джип вчера засветился. Его могут пасти.

— А пошли они! — Чен открыл дверцу БМВ. — Времени нет машины менять.

Он пропустил на заднее сиденье Алика и Андрюшу. Захлопнул за ними дверцу. Подобрав длинные полы плаща, сам устроился на переднем сиденье рядом с водителем.

— Шмотки! Шмотки забыли! — засуетился у подъезда «папа».

К машине подошел Петрович с желтым пакетом. Андрюша сидел справа, ближе к нему. И Петрович протянул ему мешок со шмотками. Многозначительно посмотрел на Андрюшу.