Михаил Март - Сломанные побеги

— Время покажет.

— Вот как? Ты еще во что-то веришь? Хочешь к ней вернуться? Если она тебя ждет, значит, у нее уже есть новая жертва, и она набросала для тебя сюжет следующего бестселлера.

— Сюжеты придумывал я, а она действовала по готовому сценарию. Я долго боролся с собой. Мне кажется, я сумел вытравить из себя преступника. По сути дела, я был ее соучастником. Или она моим. Кто теперь разберет.

— Значит ли это, что ты больше не будешь писать книги? После такого грандиозного успеха на поприще мемуаров знаменитых мертвецов ты уже не сможешь писать криминальные сказки с хорошим концом.

— Перед тобой лежит моя последняя рукопись. Я ухожу со сцены.

— Свежо предание…

— Ты скептик, Алена. А я всегда был оптимистом и не сломался. Наивная вера в будущее — меня не покидала. Вот почему я не утонул, и еще долго буду оставаться на плаву.

Нет, он не изменился, подумала Алла. В его глазах еще теплится огонек надежды. Только бы не сломался. Она в него верила. Ей хотелось верить.

Когда он уходил, она его перекрестила в спину, а потом долго смотрела в окно глазами, полными слез.

Месяц спустя самолет компании «Аэрофлот» приземлился в аэропорту Шарля де Голля под Парижем.

Солидный, обаятельный мужчина прошел паспортный и таможенный контроль и вышел в зал ожидания.

Его встретила очень красивая молодая девушка. На глазах ее были слезы радости, она улыбалась.

Замешательство длилось несколько секунд, потом она бросилась ему на шею и так крепко обняла, что он выронил чемодан.

— Пашенька! Наконец-то!

Большего она сказать не могла.

— Ну, здравствуй, Лилечка! Моя невыносимая Валькирия.

Пассажиры оглядывались. Выражать свои эмоции прилюдно здесь не принято.

На его щеках осталась помада, под ее глазами чернью подтеки от туши. Вот тебе и хваленая французская косметика.

В машине пришлось приводить себя в порядок.

— Как я устала тебя ждать.

— Я уже здесь. Мы снова вместе. Вытри слезы.

— Не могу. Я их вытираю, а они снова текут. Дурацкая сентиментальность. Прости. Я так тебя ждала. Каждый день мне казался вечностью.

— Вечность еще впереди. Куда ты меня повезешь? Если у тебя такая дорогая машина, то значит и квартира есть?

— Шикарная квартира. В центре Парижа. Окна выходят на Эйфелеву башню. Так, как ты хотел.

— И как тебя теперь величать?

— Лили Бертран. Я вышла замуж за неудачника, нуждающегося в деньгах. Его фамилия и французский паспорт обошлись мне в десять тысяч евро. Он остался доволен, я тоже. Квартира стоила многим дороже. Недвижимость здесь дорогая.

Они ехали по шоссе в город, и он смотрел только на нее. Какие глаза, волосы, шея, тело. Молодая, неотразимая красавица, элегантная, богатая, умная и к тому же парижанка. Если к этому добавить такую деталь, как любовь, то можно сойти с ума. Эта женщина его любит. Фантастика. Можно ли верить такому счастью? У него не было оснований сомневаться в искренности ее чувств. Она выдержала не одну проверку. Каких еще можно требовать доказательств:

— Тебя ждут в издательстве «Лемар». Жаждут новых контрактов. Три книги и здесь прошли с большим успехом. Никто этого не ожидал. Представь, ты приехал в Париж уже знаменитым писателем. Надо засветиться на телевидении и тебя будут узнавать на улице, как Делона или Бельмондо.

— Под каким именем?

— Саша Фальк. Только ударение в слове Саша на последнем слоге. Я же придумывала этот псевдоним для французов. Русские имена и фамилии здесь трудно произносятся и еще труднее запоминаются.

— Ты уже тогда планировала уехать из России?

— Знала, что мои затеи могут плохо кончиться, и готовила для нас запасной аэродром. Страшного ничего не произошло, могло быть хуже, и все же в России мы свое слово сказали. Сумеем ли мы взорвать французов?

Последнюю фразу Павел пропустил мимо ушей. Они договорились начать в Париже новую жизнь и забыть о прошлом раз и навсегда.

— Псевдоним принадлежит тебе.

Лиля засмеялась.

— И ты тогда поверил? Чудак. Конечно же, я его оформила на тебя. Мог бы давно проверить. И сюда я приезжала как твоя секретарша и вела переговоры от твоего имени. Составила доверенность от твоего имени и поставила свою подпись. Ты же помнишь, везде стоит моя подпись. Привезла свидетельство о регистрации псевдонима и все проблемы решены. Здесь знают только тебя и никого другого. Ты Саша Фальк и от тебя ждут новых рукописей.

— А как же книга Елены Новоселовой о бездарной гибели ее мужа?