Михаил Март - Жизнь, застигнутая врасплох (Сломанные побеги-2)

Ничего не происходило.

Внезапно стало легче. Змей скинул с перепуганного партнера труп.

— Вставай, стрелок. Тебе повезло, попал.

Слепцов открыл глаза.

— Куда попал?

— Куда надо. Претензий от него не услышишь.

Змей подал ему руку и помог подняться.

— Голова, черт, шрам еще болит и опять башкой об пол.

— Но ведь не раскололась? Цела? У Варьки анальгин есть. А лучше водки. Только не сейчас, а после работы.

— Ты это называешь работой?

— Как хочешь называй. Мы делаем нужное дело. Остальное меня не интересует. Идем.

Они вошли в компьютерный зал. Везде горел свет. Один из компьютеров работал. На экране высвечивались карты.

— В очко резались. Виртуально. А реально проигра-

С правой стороны находилась застекленная дверь и окно в кабинет с закрытыми жалюзи.

— Принеси сумки с первого этажа.

Робот получил команду и отправился ее исполнять. Подлежащими в коридоре трупами образовались лужи крови. К горлу подступила тошнота, и Павла вывернуло наизнанку, да так, что слезы на глазах выступили. Он поднял со ступеней свою шляпу и надел на себя.

Спустившись вниз, Слепцов застал профессора, возившегося с компьютером, стоящим на столе охранника.

— Вы чем занимаетесь, Данила Петрович?

— Пытаюсь изъять жесткий диск. Камеры наблюдения стоят повсюду. Я видел вас на мониторе. Твое лицо, Павел, особенно хорошо видно. Ты же был без шляпы. Запись остается на винчестере, и я должен его изъять. Мне нужна отвертка.

Он достал из кармана раскладное портмоне с мелкими инструментами, выбрал отвертку и начал разбирать корпус.

— А как же сигнализация?

— Успеем. У меня есть другая идея.

— Мы ждем вас наверху. Поторопитесь. Времени в обрез.

— И зачем только вы себе часы купили. Как они мешают жить. Человек сам загоняет себя во временные рамки, а потом устраивает гонки с препятствиями. Не было ни у кого часов, и жили вольготно. Светло — день, темно — ночь.

Слепцов взял сумки и отправился наверх. Оглядываясь по сторонам, он заметил несколько видеокамер, прикрепленных к стенам кронштейнами. Солидная аппаратура. Каждый уголок просматривался. Это обстоятельство Слепцова не пугало. Их никто не знает. Их отпечатков нет в картотеках, а лица никому не известны. Его сейчас и родная мать не признала бы. Исхудалый, облезлый пень. К тому же он две недели не брился, зарос шерстью. Бомж бомжем, что вполне соответствовало действительности.

Змея он застал в кабинете хозяина. Стеклянная дверь разбита, кругом осколки. Бывший кум устанавливал взрывное устройство на замок сейфа.

— Куда ты пропал, Паша? Давай сумки. Мне нужен пластид. Заряда не хватает.

Слепцов подал ему сумки через разбитый проем.

— Вошли сюда трое нормальных мужчин, а выйдут трое грабителей и убийц. Чем мы лучше Самсона?

— Философ! Самсон настоящий зверь. Профессионал. А мы любители. Мелкая шпана. На его совести сотни жизней ни в чем не повинных людей. А мы казнили тех, кого давно пора к стенке поставить. Если ты не видишь разницы, Паша, то ты дурак.

— Начинаю с тобой соглашаться. Я дурак. Легко и просто сочинять похожие истории, сидя в теплом кресле. А в жизни, — крыша едет.

— На нашем чердаке крыша нормальная. Мы еще летом кровельщиков вызывали. Все дыры залатали. Не бесплатно, конечно. Но жить в квартире еще дороже. Там водопровод, сортир, ванная, холодильник, стиральная машина, телевизор, и все ломается.

— Да здравствует чердак! — воскликнул входящий в зал профессор, держа над головой такую важную для них компьютерную деталь.

— У меня все готово, — выходя из кабинета с длинным шнуром в руках, констатировал Змей.

— Надо заняться банковскими делами, — уверенно заявил профессор.

— Нашли сигнализационный стабилизатор?

— Нет, Змей. Вся проводка и узлы спрятаны под панелями. Главный узел находится за одной их них. Их здесь тысячи. Искать можно до скончания века. Но я нашел щит. Перед взрывом мы обесточим помещение, и сигнализация не сработает.

— Неплохая идея. Хорошо, что я взял с собой фонари. В потемках не заблудимся. Садитесь за третий компьютер во втором ряду. Это место бухгалтера. У него Костяха спер записную книжку.

Старик сел за компьютер. Слепцов плохо понимал, что происходит, его другое интересовало. Пожилой профессор, интеллигент, уважаемый человек, с легкостью пристрелил охранника, будто только этим всю жизнь занимался. Мало того, он великолепно себя чувствует, будто его пригласили на вечеринку.

Неужели у них за душой ничего человеческого не осталось? Жизнь поломала? Чердак сгубил? Принципы утеряны?