Мне бы только успеть,
Мне бы только суметь
Рассказать обо всём.
Полным голосом спеть,
Чтоб гитаре звенеть
Струн витых серебром.
Пусть не царственна речь,
Нам себя бы сберечь,
И мы, не помня, живём.
Тех мальчишек, кому
Суждено было лечь
Под свинцовым дождём.
И уходят слова,
Как пустая молва,
И гитара молчит…
Чтоб Россию понять —
Надо всё испытать,
Чтоб душа — хоть кричи!
Вместо ярких побед
Нам лишь — тысячи бед,
И только слёзы из глаз.
А что будет потом,
По прошествии лет
После нас — не для нас.
Сколько русских ребят
Полегли без наград —
Их не ждут ордена.
Ордена — у штабных,
У кого толстый зад,
Низко гнётся спина.
А кто правдой служил,
Кто в атаку ходил —
Чью-то жизнь оплатил,
Тот был продан не раз,
И своё получил
Среди тысяч могил.
По Руси — реки слёз.
Воспалённый вопрос
В материнских глазах:
«Для чего это всё?
Кто сынов убиенных
Воротит назад?»
Но в душах канут слова,
Как пустая молва,
И струна замолчит…
Чтоб Россию понять,
Надо всё испытать,
Чтоб душа — хоть кричи!
Мимо госпиталя, прервав размышления Иванова, по спящей улице проехал одинокий автомобиль. Сквозь звук мотора пробивалась ритмичная музыка из мощных колонок в салоне. Водитель ехал не один — с дамой. «Отдыхают люди, — улыбнувшись, подумал Иванов. — Вот бы сейчас прокатиться по ночному городу!». Это желание оказалось настолько осязаемым, что Иванов даже представил себя за рулем едущей по сверкающим огнями улицам иномарки. Но мешала левая рука в гипсе. Скорее бы его сняли, что ли! А то рука под гипсом чешется — сил нет! Спасибо, научили опытные мужики, и Иванов, по случаю, приобрел длинную спицу: под гипс ничем не залезешь, а спицей очень даже удобно.
Подышав на подоконнике еще немного, Иванов перебрался на кровать и спокойно заснул.
Утром, когда он вернулся в палату из госпитальной столовой, Виктор уже доканчивал на подносе обильный завтрак. Это могло означать только одно: сегодня на пост дежурной медсестры заступила Оксана. Как и обычно, она пришла на час раньше и успела принести из столовой завтрак лежачему лейтенанту и Виктору. У другого лейтенанта-счастливчика рядом находилась приехавшая жена, а остальные в палате передвигались самостоятельно. Взяв шефство над двоими, Оксана по своей инициативе облегчила труд работников столовой. Соседние палаты ревностно переживали загадочное постоянство и расположение Оксаны к одной палате, тем более что тут уже и так были две женщины. Выздоравливающие соседи приставали к Оксане с комплиментами, строили ей глазки, обещали золотые горы, чтобы переманить ее к себе. Кое-кто даже предлагал руку и сердце. Не удивительно, Оксана была девушка видная, в теле, но с ладной фигурой, очень находчивая и быстрая на ответ, и острая на язык, и обладала всеми качествами настоящей донской казачки. Она нравилась многим. Мужики из всех палат отделения, подключив все свои связи, выяснили, что ей двадцать один год и сердце её свободно. А ещё разведка донесла, что девушка живёт в общежитии. Но напрасно там искали приключений разные донжуаны: дверь её комнаты для них была закрыта.
Иванов заметил, что Оксана нравится Виктору и однажды, когда она зашла в палату, спросил:
— Оксана, что нужно сделать мужчине, чтобы ты согласилась поехать с ним на море?
Девушка на мгновение задумалась и ответила:
— Чтоб он весь год дарил мне цветы.
Сказала и посмотрела на Виктора. А Иванов с серьёзным выражением лица озабоченно произнёс:
— Разоришься ты, Витя, с этой девушкой!
— Крутовата цена, — высказал своё мнение капитан — мотострелок. — Но, как говорится: каков товар… — Дальше он продолжать не стал: в дверях палаты появилась его жена.
Виктор просматривал газету и, казалось, что подначки пропускал мимо ушей, но взглянул на Оксану.
— Для такой девушки ничего не жалко, — просто сказал он и снова уткнулся в свою газету.
Если бы он видел то, что увидел Иванов! А Иванов увидел, как предательски вспыхнули щеки Оксаны, и как она, опустив взгляд, торопливо вышла из палаты. Но Виктор этого не видел. А к Иванову пришло озарение, что именно Виктору палата обязана особым вниманием Оксаны. Но почему бы и нет? Что из того, что десантнику уже тридцать шесть? Он здоров как бык, а с его упорством и силой воли он будет не только ходить, но и бегать быстрее любого двадцатилетнего. И внешне десантник по-мужски красив: открытое лицо с крупными чертами очень сочетается с мощной фигурой. А глаза у него добрые, как у ребёнка. Такие мужчины нравятся женщинам. Иванов радовался за Виктора, но, зная его натуру, решил не торопить события.
Читать дальше