Наташа Шторм - Ангел над бездной

Стояли последние летние дни. Я с тоской паковала свои вещи, когда узнала радостную новость. Отец всё обдумал и согласился перевести меня в обычную школу Бристоля. Он даже купил квартиру в городе. Мои каникулы могли продлиться ещё на месяц, так как предстояло оформить некоторые бумаги и подготовиться к переезду, но чудо свершилось. Я получила свободу.

Прошло три недели, а я всё ещё не верила в собственное счастье. Папа не жадничал. Он отдал мне золотую карту и личного шофёра. Двадцать один день мы колесили по всем торговым центрам. Девид сгибался под тяжестью моих обновок, упаковывая их в автомобиль, а мне всего было мало. Элегантные платья и модные костюмы, гора джинсов и откровенных маечек, кружевное бельё и моя первая косметика. Возможно, для моих ровесниц это были самые обычные вещи, но я, покинув среду запретов и наказаний, просто упивалась новой жизнью. Отец только улыбался.

— Па, я не сильно много трачу? ― мы не бедствовали, но я хотела не нарушать пределов разумного.

— Детка! Я работаю только для тебя и для твоего будущего. Ты вольна распоряжаться деньгами так, как сочтёшь нужным.

Хорошенько подумав, я решила остановиться.

Ночью я плохо спала. Опять снились кошмары. Мисс Болтон брызгала слюной и размахивала тонким гибким прутом. Пришлось закусить губу. Проснувшись, я ощутила во рту вкус собственной крови. Может, отец прав, и мне стоило посетить психотерапевта? Нет. Разве способен чужой человек понять, что творилось в моей душе? А желания выговориться не было.

Тряхнув гривой смоляных кудряшек, которые доставляли кучу неудобств, я прогнала остатки сна и сладко потянулась. «Добро пожаловать в новую жизнь, Эва Анджела Коуэл! Теперь всё будет хорошо!» Выпрыгнув из-под одеяла, я скинула пижаму и принялась разглядывать своё отражение. За такое в пансионе могли запросто лишить прогулок, заставив целый месяц сидеть в холодной классной комнате, или запереть в карцере на сутки. «Ты негодная девчонка, мисс Коуэл! Как можно выставлять напоказ свои прелести?» ― я прищурила глаза, пытаясь скопировать надзирательницу. «О, простите, мисс Болтон! Но ведь должна же я знать, как выглядят мои сиськи. А вот вы хоть раз видели свои? Или у Вас они отсутствуют?» Я рассмеялась и закружилась по комнате, оказавшись вновь перед зеркалом. Теперь я могла изучать своё тело безнаказанно, хотя увиденное меня и не радовало. Всегда хотела быть тоненькой и длинной, как фотомодель. Но худышек в нашей семье не было. Я не отличалась высоким ростом, зато пышность форм бросалась в глаза. С моей точки зрения, грудь могла бы быть и поменьше, а бёдра поуже. Я играла в женской футбольной команде, занималась гимнастикой, иногда плавала, но упрямое тело вовсе не хотело тянуться вверх, зато щедро разрасталось вширь. Лицо мне нравилось хотя бы потому, что я была копией мамы. Тёмные волосы, большие карие глаза, смуглая кожа. И рот, и нос, и подбородок меня полностью устраивали. Пообещав полюбить себя такой, какой создал меня Господь, я подмигнула отражению и помчалась к бассейну, радостно наблюдая за праздничной суетой. Прислуга улыбалась, расставляя на первом этаже вазы с цветами. Представители службы «Праздник в каждый дом» водружали во дворе золотистые шатры, выгружали мебель и посуду.

Отец спустился в гостиную в строгом деловом костюме. Мне даже показалось, что он помолодел.

— С Днём Рождения, Эва! ― он нежно обнял меня.

— Ты уезжаешь? А я надеялась, что этот день мы проведём вместе.

Папа только развёл руками.

— Некоторые дела требуют моего присутствия в порту, но я ненадолго. Ты можешь поехать в город со мной. Дэвид повозит тебя по магазинам, посидишь в кафе…

Я кивнула и помчалась одеваться. Соорудив на голове высокий хвост, нацепила короткую юбочку, лёгкий джемпер и вернулась в холл. Отец стоял ко мне спиной и разговаривал по телефону. Он был напряжён и зол.

— Даже не думай, мерзавец. Ты её не получишь. У меня есть и силы, и средства тебя приструнить. Если ещё раз услышу твой голос, твой труп найдут в придорожной канаве.

Я вжалась в стенку, боясь пошевелиться. Отец в сердцах швырнул телефон на пол, и тот разлетелся на запчасти.

— До вечера будешь сидеть в своей комнате и не высовываться. Ясно? ― он повернулся ко мне.

Я почувствовала, как моё лицо вытянулось.

— Что?

— Ты слышала, Эва. Не думал, что этот сумасшедший захочет явиться сюда.

— Папа! Я ничего не понимаю.

— Некогда объяснять. Просто сделай то, что я прошу. ― Голос отца смягчился.