Иори Фудзивара - Зонтик для террориста

— Не слишком ли ты высоко оцениваешь полицию?

— Не знаю. Разумнее готовиться к худшему.

— Куда ты пойдешь? Ведь в свой бар тебе уже не вернуться.

— Обо мне не стоит беспокоиться. И на встрече со следователем можешь сказать, что видела меня. Что ты будешь говорить, сама решишь, наверное, нужно приврать, будто я вел себя угрожающе.

— Зачем?

— Меня разыскивает полиция. Любой человек, вступающий со мной в контакт, попадет в неприятную ситуацию. Ты должна стоять на стороне полиции, а не на моей стороне.

Она разъяренно зыркнула на меня. Ее глаза сверкали. Сколько раз я видел этот взгляд! Притягивающее сверкание, которое всегда появлялось в глазах ее матери, когда она сурово отчитывала меня, теперь поселилось во взгляде дочери.

— Я не шучу, — сказала она строго. — Я не обязана подчиняться твоим приказам. И буду делать так, как мне хочется.

Я грустно улыбнулся. На мгновение мне показалось, что передо мной стоит молодая Юко. Я встал, перегнувшись через раму, взял кроссовки с балкона и обернулся.

— У меня к тебе только одна просьба.

— Какая?

— Ты ведь пойдешь на квартиру Юко? Забрать ее вещи или еще за чем-нибудь.

— Конечно. Кроме меня, заняться этим некому.

— Если вдруг обнаружишь какую-нибудь зацепку: дневник, письмо, все, что угодно, что-то, объясняющее причины, почему вчера она оказалась в то время в том месте, скажи об этом не только полиции, но и мне, хорошо?

— Хорошо, — ответила она. — Только расскажу я полиции или нет, это уже другой вопрос, Посмотрю до завтрашней заупокойной службы. Но как мне с тобой связаться?

Дойдя до двери, я сказал:

— Я сам тебе позвоню.

Она стояла и смотрела на меня. Глаза у нее были на том же уровне, что и мои. Если бы она надела туфли на каблуках, то смотрела бы свысока на большинство мужиков.

— Знаешь, я решила.

— Что ты решила?

— Я буду помогать тебе. Приму участие в твоей дурацкой игре.

— Лучше не стоит.

— Почему?

— В этой игре от дилетантов сплошные проблемы.

Я вновь увидел, как в ее глазах вскинулось пламя гнева.

— О чем ты?! Когда мама пришла к тебе, ты молча дал ей кров, даже уговаривать не пришлось. А теперь дочь обращается с элементарной просьбой — стать твоим партнером по собственной воле, — а ты отказываешься.

— И где логика?

— Да что ты знаешь о логике? В большинстве случаев, если ты будешь действовать вместе со мной, то вызовешь меньше подозрений, чем один.

У меня вырвался вздох. Похоже, судьба у меня такая: проигрывать в спорах с теми, в ком течет кровь Эндо. Но в ее словах действительно был здравый смысл.

— Хорошо, — сказал я. — Когда мне потребуется помощь, я позвоню. Самое главное — проверь как можно внимательнее квартиру матери. Естественно, не вторгаясь в ее частную жизнь.

— Что за сюси-пуси! Если не вторгаться в частную жизнь, ничего и не узнаешь!

— Ты права, — ответил я.

Она на самом деле была права.

Она ушла вглубь комнаты. Потом снова появилась и дала мне бумажный пакет из универмага.

— Что это?

— Подарок.

По весу и форме я понял: в пакете — две бутылки виски. Я поблагодарил ее и надел кроссовки.

Дверь была приоткрыта. Она сказала вполголоса:

— В твоей истории есть один непонятный момент.

— Какой?

— Зачем он сделал бомбу?

Я покачал головой:

— Я и сам не знаю. Так и не понял за эти двадцать два года.

Она пристально посмотрела на меня.

— И где ты собираешься сегодня ночевать?

— Деньги на ночлег у меня есть. Найду где-нибудь.

— Можешь остаться здесь.

— В этой квартире для меня слишком опасно. Но за приглашение спасибо.

Она все еще разглядывала меня:

— Скажи еще одно.

— Что?

— Ты на самом деле считаешь эти рок-группы шестидесятых, которых было как грязи, круче «Битлз»?

— Круче или нет, не знаю. Я понимаю, что они жалкие копии «битлов». Но до сих пор люблю их песни.

Я закрыл за собой дверь. Ее изумленное лицо осталось за дверью. Спускаясь по лестнице, я подумал о том, что все-таки один раз соврал. Переночевать мне теперь негде. По крайней мере, в тех местах, в которых останавливаются за деньги. Полиция предупредила всех. Я шел под холодным ветром, обдумывая степень риска того или иного выбора. Старался идти, скрываясь во тьме тихих жилых кварталов. С фантазией у меня было туго. Поэтому появилась единственная идея.

Если сесть на линию Одакю, от Уэхары до Синдзюку — меньше пятнадцати минут.

У Западного выхода еще не рассосались толпы белых воротничков. Одиннадцать вечера. У многих лица красные. По пути сюда я не заметил ни одного полицейского. Все как обычно. Через час народу станет меньше. В разгар экономического кризиса пейзаж меняется в зависимости от времени. Я дошел до парка Тюо, здесь атмосфера отличалась от привычной. Но на это имелись свои причины: сбор улик продолжался. Еще и полутора суток не прошло.