Тесс Шарп - Вдали от тебя

Будь я Миной, я бы в ответ улыбнулась и накрутила локон волос. Задавала бы всякие безобидные вопросы, чтобы он расслабился, попался мне в сети.

Но я слишком нетерпелива, и мне хочется поскорее это все закончить.

— На самом деле я не на встречу пришла. Я хочу узнать, от тебя ли была беременна Джеки?

Улыбка исчезает с лица Мэтта, он бледнеет.

— Какого хрена ты несешь?

— Слушай, я могу быть милой, как с утра, и ходить вокруг да около, но ты мет-зависимый. Ложь — вторая натура. Так что... Ты и Джеки? Она забеременела от тебя?

Я в упор пялюсь ему в лицо, пытаясь высмотреть там ответ, потому что точно знаю, что слов от него я не дождусь. Но вижу лишь вспышку ярости. Он оглядывается через плечо на дядю, стоящего в радиусе слышимости.

— Не лезь в это. — Он подступает ко мне, и тут от парковки раздается гудок автомобиля — Рейчел дает знать, что приглядывает за мной.

— Детектив Джеймс был прав? — не отводя от него глаз, спрашиваю я. Он не встречает моего взгляда, только пожимает плечами под мешковатым поло. — Это ты сделал? Ты ее похитил? Убил ее? Все из-за ребенка?

— Ты перешла все границы, — произносит он. — Убирайся.

— Иначе что? Снова ударишь меня куском арматуры? Или на этот раз попытаешься прикончить?

Он торопливо отлетает от меня, внезапно пропадает весь его задор.

— Ты чокнутая сука. Оставь меня, твою мать, в покое.

Он уходит к тренеру Робу, а я просто смотрю на этот побег, на его плечи, пытаясь узнать хоть что-то с той ночи — что-то, что угодно, в его походке или голосе. Тяжело дыша, подбегает Рейчел:

— Ты в порядке? Что произошло?

Продолжаю наблюдать за Мэттом, пока он не скрывается за углом.

— С тактичностью вышел косяк.

54

ГОД НАЗАД (ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ)

— Ты чего так долго? — допытывается Мина, когда я выхожу из своей машины. Она сидит в открытом кузове фургона Трева, разложив плед так, чтобы не задевать облупившуюся краску. Шлепает свисающими ногами по задней дверце. Перед нами на многие километры вперед простирается озеро, сплошное озеро и ничего, кроме отражающихся в нем неба и гор. Солнце начинает угасать, и до начала фейерверка остается около получаса.

Со своего заднего сиденья достаю пакет.

— Пробки в честь Дня Независимости, — усмехаюсь я. — Трев здесь?

— Нет, я взяла у него фургон, — говорит Мина. — Что у тебя там? — Она пытается схватить пакет, но я отступаю ровно настолько, что она не дотягивается. Она надувает клубнично-розовые губки. — Вредина.

Я просто улыбаюсь и, оставив пакет подальше от нее, забираюсь и устраиваюсь рядышком с ней.

Мина ложится на спину, и я следую ее примеру. Мы передаем друг другу бутылку вина, фруктовая сладость опаляет горло, а Мина пальцами провожает плывущие облака, кольца мерцают в лучах заходящего солнца. Она описывает мне их формы, и с каждым разом эти образы все более фантастичны.

— Соф, ты думаешь о том, что будет, когда мы уедем? — спрашивает она.

Я наклоняю голову направо, чтобы взглянуть на нее. Наши волосы, светлые и темные, спутались на пледе, а она избегает моего взгляда.

— Ты про колледж?

Мина кивает, все так же смотря на темнеющее небо. Начинают стрекотать сверчки, эти звуки эхом отражаются от воды, смешиваясь с кваканьем лягушек и негромким смехом отдыхающих в домике на другом берегу озера.

— Это будет странно, да? Не видеть друг друга? — Когда я не отвечаю, она перекатывается на бок, чтобы посмотреть на меня, теперь между нашими лицами всего несколько сантиметров. — Разве нет?

— Не люблю об этом думать.

Мина прикусывает губу; я так близко, что ощущаю клубничный запах ее блеска.

— Иногда я только об этом и думаю, — произносит она настолько тихо, что я едва ее слышу. Она вздыхает и заправляет мне за ухо прядь волос. На мгновение ее пальчики задерживаются на моей коже и опускаются ниже, под подбородок, туда, где бьется пульс.

В воздухе раздается взрыв фейерверков, рассеивая чары. Искры освещают ночное небо великолепным каскадом красного, белого и синего. Отражение салюта растягивается по воде, пока не создается ощущение, будто мы в коконе света.

— Начинается! — Мина выпрямляется и выпрыгивает из грузовика, хлопая в ладоши как ребенок, а я улыбаюсь. Она смотрит на огни, столь же зачарованная ими, как я — ею самой.

Когда затихает последний залп, ночь наполняется пеплом и запахом дыма. Мина стоит, взглядом прикованная к небу, словно ожидает продолжения, но только для нее одной.

Пока все ее внимание на небе, я наклоняюсь назад и достаю припрятанный пакет. Когда она оборачивается, я сижу на краю задней двери, держа в руках зажженный бенгальский огонь.