Тесс Шарп - Вдали от тебя

Она молчит. Укладывается в спальном мешке рядом со мной и лежит, положив руку под голову. Долгое мгновение мы просто смотрим друг на друга.

Я боюсь шевелиться. Боюсь говорить.

И тут Мина улыбается, только для меня, улыбка еле заметна, на грани задумчивости, и, закрывая глаза, второй рукой Мина берет мою. Серебряные кольца, теплые от ее кожи, ласкают мои пальцы. Аромат ванили окружает меня, от него кровь приливает к коже, а в животе сворачивается клубок чего-то горячего, упивающегося нашим контактом.

Когда я просыпаюсь следующим утром, наши пальцы переплетены.

25

СЕЙЧАС (ИЮНЬ)

— Спасибо, что приехала. — Я отступаю в сторону, чтобы Рейчел вошла в дом.

— Софи, это... — Тут мама замечает Рейчел с ее огненными волосами, в горчично-желтом, неправильно застегнутом свитере и с массивным кулоном-черепом на велосипедной цепочке на шее. — О, — в конце концов выдает она.

— Мам, ты же помнишь Рейчел.

— Конечно. — Мама улыбается, и улыбка почти искренняя, хотя взгляд ее задерживается на Рейчел слишком уж долго. Это из-за внешности Рейчел или мама вспоминает ту ночь? Рейчел была рядом со мной, пока не появились мои родители. И у нее, в общем-то, не было особого выбора: я не выпускала ее руки.

— Как поживаете, миссис Уинтерс? — спрашивает Рейчел.

— Неплохо. А ты?

— Превосходно, — улыбается Рейчел.

— У меня что-то с компом случилось. Рейчел пришла проверить его.

— До свидания! — жизнерадостно восклицает Рейчел, следуя за мной к комнате. Когда мы закрываем за собой дверь, она кидает сумку на мою кровать и падает следом за ней. — Ладно, у меня сорок минут. Мне еще ехать на гору Шаста к папе. У него день рождения.

— Успеешь за сорок минут хакнуть флешку?

Красные губы расплываются в улыбке.

— Не думаю. Я, конечно, хороша в разбирании и собирании начинки компьютеров. Но кодировка — другой монстр. Побольше времени занимает.

Я вручаю ей флешку.

— Буду благодарна, если ты попытаешься. Мой метод включает разве что перебор всех паролей, которые только могу придумать.

— Вероятно, не самый эффективный подход.

— Согласна.

— Что сказал начальник Мины из газеты? — спрашивает Рейчел, подпирая подбородок подушкой. Одну ногу она подгибает под себя, другая свисает с кровати.

— Его нет в городе, вернется на следующей неделе. Тогда и поговорю с ним.

— И, очевидно, проникновение в дом прошло успешно, — говорит Рейчел, покачивая флешкой в воздухе.

Пожимаю плечами.

— Трев ненавидит меня.

— Если честно, сомневаюсь.

— Хочет, — говорю я. — И должен бы. Стал бы. Если бы знал правду.

Рейчел меняет положение на кровати, но поднимает глаза, встречаясь со мной взглядом.

— Правду?

Больше ничего я не говорю, потому что когда ты скрываешь такое — все на инстинктах. Этому нужно научиться самостоятельно, но я не могла с этим справиться, как бы ни хотела.

— Соф, можно тебя кое о чем спросить? — В ее глазах вопрос.

Тот самый вопрос.

Я могу отвести взгляд и промолчать. Могу сказать «нет». Могу быть той, кто скрывает правду и до последнего отрицает то, кем является.

Но это поглотит меня изнутри. Пока не останется ничего настоящего.

Я кручу наши кольца на большом пальце, они задевают друг друга, поцарапанные после стольких лет ношения.

— Конечно. Спрашивай.

— Ты и Мина, вы были... — Она меняет тактику, столь же неожиданно, как и в своих письмах, которые начинаются одним и после поворачивают совсем в другую степь. — Тебе нравятся девушки, да?

К щекам приливает жар, и я прячусь в уголке своего стеганого одеяла, пока решаю, что сказать.

Порой мне интересно, что подумала бы мама. Замела бы ситуацию под коврик, как мусор, добавила бы к постоянно растущему списку вещей, которые нужно исправить?

А порой интересно, возражал бы папа, если бы ему пришлось вести меня к алтарю, у которого стояла бы девушка, а не парень, тем самым обретая еще одну дочь вместо сына.

Еще интересно, как бы все повернулось, откройся я с самого начала. Если бы мне никогда не приходилось скрываться. Насколько все было бы иначе, будь мы честны?

Этого мне никогда не узнать. Но я могу быть честной здесь и сейчас, с Рейчел. Возможно, причина в том, что она встретила меня в худший момент моей жизни. Возможно, потому, что она была рядом даже после.

А может, потому, что я больше не хочу бояться. Только не этого. Ведь по сравнению со всем остальным — зависимостью, той дырой внутри, что осталась после утраты Мины, клубком вины, в котором запутались мы с Тревом, — держаться за эту тайну не страшно. Больше не страшно.