Роберт Брындза - Ночной Охотник

– Привет, Эрика, это я, – зазвучал в трубке голос Айзека.

– Да? – рассеянно отозвалась Эрика. Сейчас ей было не до разговоров по телефону – ее больше интересовали материалы дела. – Что-то новое по убийству Грегори Манро?

– Нет, я не по работе. Просто хотел извиниться за вчерашний вечер… Конечно, я должен был предупредить, что на ужине будет Стивен. Знаю, я тебя пригласил, и ты подумала…

– Айзек, твоя личная жизнь – это твое дело, – машинально перебила его Эрика. Она толком и не вникала в разговор, продолжая просматривать снимки комнат в доме Грегори Манро. Крупным планом кухня, еда на столе… Она знала , что на одном из фото заметила что-то, но что именно, никак не могла сообразить.

– Да, но я хотел бы загладить вину, – сказал Айзек. – Придешь на ужин в четверг?

Эрика перевернула страницу и замерла, рассматривая снимок.

– Ты слушаешь? – спросил Айзек.

– Да… Да, с удовольствием. Мне пора. – Не дожидаясь ответа от Айзека, Эрика повесила трубку и кинулась в спальню одеваться.

Айзек разговаривал с Эрикой, стоя у кровати. Когда в трубке зазвучали гудки, он сел и с минуту смотрел на телефон.

– Бросила трубку. Ну, может, и не бросила, но как-то резко оборвала разговор, – сказал он.

Стивен, лежа рядом, работал на своем ноутбуке.

– Я же говорил: синий чулок, – отозвался он, продолжая печатать.

Айзек наблюдал, как на светящемся экране одно за другим струятся слова.

– Ты несправедлив, Стиви. Она – несчастная женщина. Все еще скорбит по мужу, мучается чувством вины за его смерть. К тому же она работает не в той среде, которая располагает к проявлению чувств.

– Предсказуемо. Банально. Пережившая трагедию женщина-полицейский не видит никого и ничего, кроме своей работы, – прокомментировал Стивен, продолжая печатать.

– Ты слишком суров, Стиви.

– Жизнь сурова.

– А как же книги, что ты пишешь? Твой старший инспектор Бартоломью тоже с прибабахом.

Стивен поднял голову от экрана.

– Да, но старший инспектор Бартоломью далеко не банален. Он куда более многослойная личность, чем как ее там…

– Эрика.

– Он – антигерой. Меня хвалят за то, что я создал столь оригинальный образ порочного гения. Я, черт возьми, на «Кинжал» [8]номинирован!

– Стиви, я тебя не критикую.

– Не приплетай к моей работе свою несчастную подругу-сыщицу.

Последовало неловкое молчание. Айзек принялся собирать обертки от шоколадных конфет, валявшиеся на одеяле вокруг Стивена.

– Я хочу, чтобы ты узнал ее получше, – произнес Айзек. – Вне работы она совсем другая. Я хочу, чтобы вы подружились. Ты ведь слышал, что я пригласил ее на ужин.

– Айзек, меня сроки поджимают. Вот сдам книгу, тогда, конечно, наверно, я мог бы выпить с ней кофе, – ответил Стивен, стуча по клавиатуре. – Прошлый раз она не очень-то приветлива была со мной. Это она должна сделать шаг навстречу, а не я.

Айзек кивнул, глядя на красивое лицо Стивена и его обнаженный торс. Кожа у него была безупречно гладкая. Мерцала в мягком сиянии, отбрасываемом светящимся экраном ноутбука. В глубине души Айзек понимал, что он одержим Стивеном, и что эта одержимость губительна и опасна, но без Стивена ему было невыносимо. Невыносимо просыпаться по утрам и видеть рядом с собой в постели пустое место.

Стивен, печатая, морщил лоб.

– Чем ты занят, Стиви?

– Провожу кое-какие изыскания. Сижу в чате, обсуждая способы самоубийства. – Он поднял глаза на Айзека. – Не волнуйся. Я просто собираю материал для новой книги.

– Народ в соцсетях обсуждает способы самоубийства? – Айзек приковался взглядом к экрану, сминая в комок обертки от шоколада.

– Да. В Интернете есть чаты, посвященные всем мыслимым и немыслимым причудам и фетишам, хотя самоубийство – не обязательно фетишизм. Здесь люди на полном серьезе обсуждают, как лучше свести счеты с жизнью – самые надежные способы, чтобы никто и ничто не могло помешать. Вот послушай…

– Не хочу, – отказался Айзек. – Я видел слишком много самоубийц: передозировки, повешение, перерезанные вены, отравления бог знает чем. Самые жуткие – прыгуны. На прошлой неделе возился с девочкой-подростком, нырнувшей с эстакады Хаммерсмит. Она ударилась об асфальт с такой силой, что челюсть вдавилась в мозг.

– Боже, – протянул Стивен, снова посмотрев на него. – Можно я это использую?

– Что?

– Отличная история. Я мог бы использовать ее в своей книге.

– Нет! – Айзек почувствовал себя уязвленным.