Алекс Баркли - Темный дом

— Сволочь! — прошипела девушка, мотая головой.

Дюк приблизил свое лицо к ее лицу — капельки крови с его рта упали на ее щеки, смешались со слезами, потекли на шею. Он рывком поднялся.

— Вставай! — заорал Дюк. — Вставай и снимай джинсы!

— Отпусти ее! — крикнула Анна. — Слышишь? Отстань от нее.

Дюк подскочил к ней, схватил за волосы, тряхнул с такой силой, что она замолчала. Он опять посмотрел на Шиван.

— Все снимай — и джинсы, и все остальное. Ты уже знаешь, на что способен нож. — Он усмехнулся, поднял руку, поиграл кривым лезвием перед ее глазами.

Шиван разделась. Она присела на корточки, лицом к Анне. Дюк обошел ее, встал у нее за спиной. Анна с ненавистью смотрела на него. Грудь ее вздымалась, она задыхалась от злобы. Она перевела взгляд на Шиван и тихо заплакала. Анна надеялась, что, прочитав на ее лице сочувствие, девушка успокоится, догадается, что она никому и никогда не расскажет о том, что здесь происходило. Но когда она увидела, как Дюк нагнулся и начал доставать из сумки лук, она поняла — Шиван обречена и ничто для нее сейчас не имеет значения.

— Поднимись и не оборачивайся, — приказал Дюк.

Шиван встала, инстинктивно повернулась, увидела в руках Дюка лук и дико завизжала.

— А теперь — беги! — закричал он. — Беги, кролик, беги!

Шиван бросилась вперед, споткнулась на кочке и чуть не упала. Ноги ее тряслись. Наступив на острый камень, она остановилась и вскрикнула от боли. Затем снова побежала. Когда от Дюка ее отделяло метров тридцать, в спину ей с тупым стуком ударила первая стрела.

Джо набрал телефон Марси Винбаум, намереваясь рассказать ей, самой первой, обо всем, что с ним произошло с того момента, как исчезла Анна.

Говорила Марси с уверенностью человека, много работавшего и добившегося основательных, надежных результатов. По мере разговора с ней пульс у Джо учащался, а ноги становились ватными. Но вместе с тем росла и его решимость. Прежде он никогда не испытывал подобного состояния: страх, зарождаясь где-то внизу грудной клетки, охватывал все его тело — он полз вниз и одновременно поднимался вверх. Джо едва сдерживался, чтобы не бросить трубку. Его душила ярость. Он вспомнил обрывки факса, фотографии жертв, разрезанных, как тряпичные игрушки. Возникали и сменялись образы. Вот перед его глазами появилось лицо Дюка Роулинза, потом оно исчезло, и вместо него возникла новая картинка — тело Доналда Риггза. Затем Джо увидел Анну. Внутри у него словно что-то оборвалось. Как он мог допустить, чтобы его жена попала в лапы к безжалостному убийце, кровавому маньяку? Оставалась одна надежда — выторговать ее жизнь в обмен на информацию.

Виктор Никотеро, размышляя о встрече с вдовой шерифа, отошел от телефонной будки. Впервые в жизни он столкнулся с удивительной странностью — сильный в общем-то человек вдруг проявляет неожиданную для него слабость. Он решил записать эту мысль, остановился, раскрыл папку, сунул руку в карман, но не нашел там авторучки. Она была во всех смыслах дорога ему. Во-первых, она была такой шикарной, что вызывала зависть у всех, кому он ее показывал, а во-вторых, ему ее подарили в день ухода на пенсию. Виктор обшарил все карманы — ручки не было.

— Вот проклятие, забыл, — прошептал он и направился к дому Парнума.

Дюк нагнулся над телом Шиван Фаллон и принялся ловко орудовать ножом. Пока шла жуткая охота, Анне удалось размотать и снять веревку, связывавшую ее ноги. Оставалось освободиться от другой, которой он привязал ее к стволу дерева. Она нащупала пальцами узел, начала ослаблять его. Веревка с трудом, но подавалась.

— Гляди, гляди! — крикнул ей Дюк. — Глаз не спускай, а то сильно пожалеешь.

Заливаясь слезами, Анна следила за его действиями.

— Не вини себя, — говорил Дюк. — Вини своего мужа. Это все его работа. Из-за него ты во все это влипла. — Он отвернулся, хладнокровно продолжая свой страшный ритуал. Он замолчал. Шли минуты. Иногда Дюк оборачивался и через плечо бросал на Анну быстрые взгляды. Видимо, ему доставляло удовольствие видеть ужас на ее красивом лице, наслаждаться дрожью, охватившей все ее тело. Когда он в очередной раз отвернулся, Анна вскочила на ноги и бросилась бежать.

Фрэнк Диган разложил страницы факса на пассажирском сиденье, надеясь, что сможет по дороге, во время остановок на перекрестках, ознакомиться с их содержанием. Первая же страница настолько захватила его, что он резко прижал автомобиль к обочине. Он вглядывался в фотографии, изучал описания жертв, вчитывался в перечень нанесенных им ран. Ему было непонятно, почему, с какой целью мужчина вдруг начинает кромсать женщин с хладнокровием мясника, разделывающего тушу?