Виктор Каннинг - Клетка

– Да, милорд.

– Хорошо. Ну вот и все. Я провожу вас.

Через пятнадцать минут после ухода Кэслейка Беллмастер позвонил Гедди в Челтнем, сообщил, что завтра придет к нему, и предложил отобедать вместе. Договорившись, связался с домом полковника Брантона. Хозяин был в отъезде, трубку сняла жена. Лорд Беллмастер попросил передать супругу, что завтра он будет неподалеку от Сайренсестера и хотел бы встретиться с полковником в четыре часа. Если тот не сможет принять его в это время, пусть позвонит. Трубку Беллмастер положил, ничуть не сомневаясь, что Брантон его примет – он воспользовался условной фразой: «По вопросу, от решения которого зависит благополучие мистера Брантона».

В это же время Кэслейк заканчивал пересказывать Куинту содержание беседы с лордом Беллмастером. «Может быть, – решил он по дороге в Клетку, – я еще не поднаторел в этой игре, но знаю, с какой стороны бутерброд намазан. Я человек Куинта, а не Беллмастера».

Когда он закончил, Куинт кивнул на кожаное кресло, произнес: «Садитесь».

Кэслейк сел, догадываясь, что эта любезность предвещает похвалу, а не разнос. Куинт поднялся, молча подошел к буфету, вынул бутылку виски и две рюмки. Наполнил их, не спрашивая Кэслейка, хочет ли тот спиртного, протянул ему одну со словами: «Пить, вообще-то, еще рановато. Но ваша честность того заслуживает. Или вы каким-то чудом знаете, что мы втихаря от Беллмастера подслушиваем разговоры в его кабинете?»

– Нет, сэр.

– Можете не называть меня так, пока не кончится виски. Вот какой я сейчас добрый. Итак, Беллмастер, возможно, заставит вас поехать в Португалию повидать мисс Брантон. Сегодня вечером придут записи его телефонных разговоров. Послушаем, куда он звонил, когда вы ушли.

Чувствуя, что минута подходящая, Кэслейк осведомился: «Почему он попросил меня пока не говорить вам о поездке в Португалию? Разве она так важна?»

– Хороший вопрос. И прикажи я вам поразмыслить над ним минут пятнадцать, вы нашли бы ответ сами. Но я избавлю вас от этого труда. Хотя Беллмастер в Клетке больше не командует, он все еще вправе обратиться к нам за помощью. А он тщеславен. Любит власть, обожает держать людей в узде. Вот и вас он решил приручить. И приручил бы, не дай вы мне полного отчета о беседе с ним. Заполучил бы из-за мелочи, пустяка, если не считать возможной поездки за границу. Ничего лучшего у Беллмастера под рукой пока не оказалось. Но в следующий раз ему, возможно, удалось бы заставить вас утаить что-нибудь важное. А откажись вы, он бы сообщил сюда о вашей первой оплошности, заявив, что проверял вашу преданность нам. И вас бы выгнали. Но вы держались молодцом, я рад за вас. А теперь официальное указание. Подыграйте ему. И если он попросит вас что-нибудь скрыть, не церемоньтесь, смело говорите: «Да, милорд. Конечно, ваша светлость». О чем бы он ни попросил – соглашайтесь. Но прежде чем выполнять просьбу, посоветуйтесь с нами, – Куинт расплылся в улыбке, пригубил виски и усмехнулся. – Он большой, сильный человек – и в прямом, и в переносном смысле. И намерений не скрывает. Метит в послы или на другую должность, не менее важную. А ее не дадут тому, у кого, как говорится, есть скелет в шкафу. Кому есть, что скрывать. Ведь шкаф могут открыть конкуренты. Значит, надо уничтожить скелет – растолочь кости и развеять их по ветру. Попасться можно, лишь если кто-нибудь увидит, как вы разбираете кости, прежде чем их толочь. Запутанно? Пожалуй, да. Ну ничего. Лезьте ему в руки, лишь только он подставит их. У нас на него самого руки найдутся. – Он допил виски, и Кэслейк, поняв намек, осушил и свою рюмку, встал.

– Спасибо за угощение, сэр.

– Вы его заслужили. Мы давно хотели отдать Беллмастеру кого-нибудь из наших. До поры до времени он будет держаться с вами официально, а потом попросит о личном одолжении. Взамен пообещает повышение по службе – скажем, место начальника отдела. Вы, конечно, стать им не прочь. И, наверно, станете, но не благодаря ему. – Куинт закурил, закашлялся после первой же затяжки. Хрипло спросил: – Это вам не Барнстапл, а?

– Да, сэр.

– Но мир везде одинаков. Везде грязь, жадность и похоть. Как вы думаете, где микрофон?

На миг обескураженный, Кэслейк тупо взглянул на Куинта, но быстро опомнился. Куинт любил шарады.

– Думаю, не в лисьей голове. Слишком очевидное место. Значит, и не в чучеле горбуши. Наверное, в раме одной из картин.

– Верно. В той, что со знойными грудастыми испанками, каких – это всем известно – Беллмастер обожает. Ладно. Идите. Вы молодец.