Виктор Каннинг - Семейная тайна

в) Огласки не будет. Коммерсант потребует полной тайны, исключая, может быть, сообщения в газетах о том, будто жертва больна и прикована к постели, необходимое, чтобы объяснить ее исчезновение.

г) Власти примут это условие для спасения жертвы и, репутации отдельных членов правительства и руководителей полицейского ведомства. Их репутации уже под угрозой, в связи с растущим в обществе недовольством – Коммерсант выставил власти на посмешище.

д) В качестве выкупа Коммерсант потребует очень большую сумму. Полмиллиона фунтов? Четверть миллиона?

е) Если выкуп не будет выплачен, жертва погибнет. Все поведение Коммерсанта и схема двух предыдущих похищений не оставляют в этом сомнения. Коммерсант не шутит.

ж) Жертвой станет настолько видная фигура, что правительство и полиция вынуждены будут согласиться на любые условия и заплатить выкуп, избегая огласки.

з) Коммерсант совершит последнее похищение в ближайшие шесть месяцев, и чем меньше времени пройдет после предыдущего похищения, тем сильнее будет стремление властей сохранить все в строжайшей тайне.

и) В случае успеха третьего похищения Коммерсант успокоится и уйдет со сцены.

к) В настоящее время мы не располагаем необходимой информацией, чтобы выйти на след Коммерсанта".

Кто бы не успокоился, получив полмиллиона, подумал Буш? Его интересовало, какую линию изберет Грандисон на завтрашнем совещании. Грандисон был непредсказуем. Он мог заявить, что надо выждать и не мешать третьему похищению, или, наоборот, бросить все силы на поиски Коммерсанта, прежде чем тот снова начнет действовать. Для себя Грандисон выработал тактику и, наверное, обсудил ее с начальством и получил указания. Сам Буш надеялся, что будет приказ действовать. Где-то среди множества уже накопленных фактов должно же быть что-то – пусть мелочь – какая-то ниточка, за которую можно потянуть. Буш встал, со стаканом в руке подошел к окну и стал смотреть на реку, видневшуюся в обрамлении деревьев и домов. Мощный коричневый поток катился мимо, возмущаемый порывами мартовского ветра, иссеченный струями дождя. Если бы Буш напал на след преступников, если бы он взял Коммерсанта, тогда Грандисон поверил бы в него и дал знать о нем где надо. Шеф – великодушный человек… Обезвредить Коммерсанта значило подняться вверх по служебной лестнице. Не обязательно в этом гибридном ведомстве. Есть и другие. Золотоносные… Перед глазами Буша стояла женщина с лицом, замотанным шарфом, поднимающаяся по ступенькам. Он видел поднимающегося по ступенькам мужчину в нелепой клоунской маске и горячо надеялся, что Грандисону поручат продолжать расследование. Буш рвался в бой.

Было тихое солнечное утро. Непогода, бушевавшая два дня, утихла. На ветке раскидистой яблони перед домом закончил свой короткий концерт черный дрозд. Сидя у окна гостиной мисс Рейнберд наблюдала, как по зеленой лужайке, усыпанной ранними желтыми нарциссами, медленно плывут тени облаков. Опять весна. Весна будет все так же приходить, а люди будут уходить из этого мира – и сама она уйдет, не та уж много ей осталось. Мисс Рейнберд размышляла об этом спокойно. В свои семьдесят три она давно перестала думать о смерти с тревогой. Она все еще в хорошей форме. Хандра и беспокойство – удел слабых. И вот эту мадам Бланш, сидящую напротив, тоже трудно представить себе поддавшейся хандре и беспокойству. Эта женщина также излучает бодрость и радость жизни. Шолто, который иногда выражался вульгарно, сказал бы о ней «аппетитная цыпочка». Лет тридцати пяти, жизненные силы бьют через край – трудно представить себе, что она – медиум и связана с миром духов. Шолто уставился бы на нее в восхищении, потирая жилистые ладони, словно аплодируя великолепному зрелищу. Мисс Рейнберд недолюбливала Шолто, но он, по крайней мере, не был лицемером. Он всегда прямо говорил и делал то, что считал нужным. С ним было трудно. Переубедить его в чем-то не мог никто.

Мисс Рейнберд, не всегда замечавшая свою собственную прямолинейность, сказала строго:

– Я должна вас кое о чем сразу предупредить, мадам… Бланш.

– Зовите меня просто мисс Тайлер. Это не так официально, – сказала Бланш с улыбкой, приготовившись относиться ко всему спокойно. Старушка, видать, с перцем.

– Вообще-то, как я понимаю, вы уже почти решили, что сделали ошибку. Это миссис Куксон, наверное, убедила вас обратиться ко мне?

Мисс Рейнберд промолчала. «Цыпочка», и еще какая, но голова у нее на месте… В проницательности ей не откажешь. Короче, она производит впечатление.