Крис Карлден - Пророк смерти

Мужчина, открывший им дверь, описал Саре Винтер дорогу к дому настоятеля монастыря, который одновременно был и директором школы-интерната. Сара поставила машину на одном из трех парковочных мест перед старым кирпичным домом. Около звонка стояло имя Якоб Дёрр. Открывший им тяжелую деревянную дверь настоятель, казалось, нисколько не удивился столь поздним посетителям. Вероятно, сторож у ворот уже предупредил его, что с ним хочет поговорить полиция. Настоятель монастыря провел их в просторный, облицованный темными деревянными панелями кабинет. Там предложил присесть на стоящие перед огромным письменным столом стулья. Сам опустился на вращающийся стул с мягкой обивкой по другую сторону стола и изучал Сару и Бена проницательным взглядом. Священник был одет в черную сутану. Высокого роста, с большим крючковатым носом. Слегка наклоненное вперед тело, круглая спина и длинная шея с выступающим кадыком придавали ему сходство с коршуном. Спутанные волосы торчали во все стороны.

– Так о чем речь? – спросил Дёрр.

– Об одном из ваших учеников. Мы подозреваем, что он мог быть как-то связан с убийством двух женщин, – ответила Сара.

Лицо директора побледнело, мускулы ослабли. Потом он нахмурился:

– И кто же это?

– Михаэль Рубиш.

Дёрр откинулся на своем стуле и изобразил сожаление на лице. Но было видно, что в определенном смысле он испытывает облегчение.

– Михаэль больше не является учеником этого интерната. А если речь идет о похищении той девушки из поселка, то доказать ничего не удалось. Когда это случилось, он находился на территории монастыря.

– Мы подумали, что, возможно, он все еще живет в интернате, – сказала Сара.

– Нет, два месяца назад он съехал из общежития. Мы не знаем куда, с тех пор он больше не давал о себе знать. Но при всем желании я не могу представить себе, чтобы Михаэль сделал нечто подобное. Он славный молодой человек, всегда готовый помочь.

– Но его бабушка, Марлен, наверняка может нам сказать, где сейчас находится ее внук. Дома мы ее не застали. Она здесь? – спросила Сара.

Дёрру не пришлось долго думать.

– Нет, она взяла пару дней отпуска. Возможно, куда-то поехала.

Бен больше не мог усидеть на стуле. Не может же быть, что они абсолютно напрасно приехали сюда. И самое главное, что им делать дальше?

– Нам нужно срочно найти Михаэля. Подумайте! Где он может быть? У него есть друзья, у которых он мог бы остановиться? Кто еще может знать о его местонахождении? – спросил Бен громко и лишь затем понял, что отреагировал чересчур эмоционально. Сердитым взглядом Сара велела ему снова сесть, но Бен не мог. Панический страх охватил каждую клетку его тела. Страх, который до этого удавалось сдерживать. Но теперь плотину прорвало, и он уже ничего не мог сделать.

Директор раздраженно посмотрел на Сару.

– Тогда нам нужно взглянуть на старую комнату Михаэля, и наверняка вы можете дать нам его фотографию, – произнесла Сара особенно дружелюбным и спокойным тоном.

Монах поднял брови, сложил руки в замок и постучал большими пальцами друг о друга, словно взвешивал свой ответ.

– Сожалею, – ответил он затем и бросил на них ледяной взгляд. – Комната Михаэля уже занята. Могу заверить вас, что после его выезда помещение было пустым и там не осталось ничего, что могло бы помочь вам. Должен заметить, что вам необходим ордер на обыск, которого у вас нет, иначе вы бы уже предъявили его. Кроме того, вы не назвали мне еще ни одной убедительной причины, почему подозреваете в убийстве именно Михаэля. У вас есть какие-то доказательства?

Этот вопрос одинаково сильно ударил как по Бену, так и по Саре. Доказательств у них не было, только предположения.

– Как насчет фотографии? – уточнила Сара.

Директор развел руками:

– Интернат не располагает фотографиями Михаэля Рубиша.

– Но это просто невозможно. Должны же быть классные фотографии, годовые книги или снимки с каких-либо праздников, – возразил Бен. На этот раз его голос звучал спокойно и уверенно.

Дёрр прочистил горло. Бен не мог избавиться от ощущения, что директор просто не хочет им помочь. Это начинало выводить его из себя.

– Как вы наверняка знаете, людей обычно можно фотографировать только с их разрешения. Марлен Рубиш настрого запретила интернату фотографировать ее внука. Как опекун она имеет на это полное право. После наступления совершеннолетия Михаэль также не дал своего согласия. И Михаэль не единственный. Наши ученики воспитываются в большой строгости. Они не придают значения мирским делам. Вы также вряд ли найдете фотографию хоть одного из наших учеников в Интернете. Наше преимущество, что мы интенсивно и достаточно рано просвещаем о рисках этого носителя информации и пользуемся поддержкой родителей.