Крис Карлден - Пророк смерти

Мучительно медленные шаги прошаркали мимо его бокса. Потом со щелчком закрылась подвальная дверь. Бен встал и на ощупь поискал на стене выключатель. При свете свисающей с потолка лампочки он поставил матрас на место и раздумывал, можно ли уже рискнуть и выбраться из убежища. Наверняка полиция оставила кого-то следить за входом в дом. Взгляд Бена упал на оба чемодана. Он открыл один и помимо свитеров и рубашек нашел в нем немного великоватый бежевый тренчкот с коричневым воротником, серую шляпу и трость. Лучше, чем ничего, подумал он. Проверил другой чемодан в надежде найти что-то более современное, но внутри лежали только старые полотенца. Судя по внешнему виду, вещи принадлежали пожилому мужчине. Нарядившись в них, Бен выскользнул из своего убежища в подвале на первый этаж, а оттуда через двор на широкую пешеходную зону с деревьями. Ему очень хотелось броситься бежать, оглядываясь по сторонам, но Бен заставил себя сдержаться. Он старался походить на пожилого мужчину, которому не обойтись без тросточки. В соответствующем медленном темпе и слегка согнувшись, он продвигался вперед. Голову Бен наклонил, надеясь, что шляпа и поднятый воротник плаща скроют его от испытующих взглядов. Он буквально чувствовал руку полицейского у себя на плече.

Когда спустя пять минут ничего не случилось и Бен спокойно продолжал свой путь, он преисполнился надеждой. Ближайшая станция метро находилась метрах в ста. Спустившись по ступеням на перрон, нераскрытый и несхваченный, он почувствовал, как напряжение понемногу спадает.

Внизу на платформах он старался не поднимать лицо и не смотреть в камеры слежения, установленные по углам под потолком. Сейчас главное – не попасться без билета контролеру. Бен подошел к стенду с транспортной сетью города и графиком движения поездов. И вскоре определил подходящий маршрут.

Во время допроса главный комиссар Хартман упомянул, что ясновидящий, которого якобы посещал Бен, лежит в больнице «Вестэнд». Через пять минут в том направлении пойдет следующий поезд. Бен зашагал к указанной платформе и вдруг внутренне замер, когда двое полицейских, мужчина и женщина, направились в его сторону. Они медленно, но уверенно пробивались сквозь толпу людей, которые стояли у них на пути в ожидании поезда. Бену казалось, что полицейские смотрят прямо на него, не замечая других. Он развернулся на каблуках и снова возвратился к транспортной карте, поймав на себе удивленный взгляд девочки-подростка с кольцом в носу, в черной просторной одежде, грубых солдатских ботинках и с наушниками от MP3-плеера в ушах. Она не только наблюдала за его неожиданным возвращением, но, вероятно, также заметила, что одежда не соответствует возрасту мужчины, который в нее одет. В этот момент полицейские поравнялись с ним. На станцию въехала электричка. В отражающей поверхности оргстекла, за которым висело расписание, Бен наблюдал, как полицейские быстро оглядели его со спины. Затем, потеряв интерес, отвернулись, и их взгляды заскользили по людям на перроне, которые сейчас хлынули в вагоны.

Бен быстро повернулся, пробежал к пути, на котором все еще стояла электричка, и шмыгнул внутрь – в следующий момент двери закрылись и поезд тронулся. Бен нашел свободное место в нише и встал между группой студентов и двумя мужчинами в темных костюмах. Держась за поручень и осторожно осматриваясь, он снова встретился взглядом с той девочкой, которую заметил на перроне. Сейчас она коротко улыбнулась ему и подмигнула. Потом снова стала смотреть в другую сторону.

Три четверти часа спустя Бен вошел в больничную палату, где, как сообщила дама в регистратуре, лежал Арнульф Шиллинг. Это было прямоугольное, окрашенное в приятный желтый цвет помещение с небольшой ванной комнатой слева от входа и двумя кроватями, стоящими рядом в нише. Напротив находились стол и два стула. Из широкого окна на торцевой стене комнаты открывался великолепный вид на зеленый парк вокруг больничного здания. Навязчивый запах антисептических средств перебивал аромат яркого букета на подоконнике.

Бен был настроен решительно и готовился к серьезному разговору с ясновидящим, собираясь давить на него до тех пор, пока тот не откажется от своих показаний, которые дал полиции. Но кровать Арнульфа Шиллинга оказалась пустой. Однако судя по скомканному одеялу, измятой подушке, напиткам и стакану на прикроватной тумбочке на колесиках, Шиллинг все еще оставался пациентом клиники. Видимо, он не так давно вышел из палаты. Пока Бен раздумывал, где ему лучше подождать ясновидящего – прямо здесь на стуле или в коридоре, – сосед Шиллинга по палате разглядывал его через неуклюжие очки с толстыми стеклами, которые неестественно увеличивали его глаза. Мужчина уменьшил звук радио на своей тумбочке и обратился к Бену: